«Интердевочка» — редкий случай, когда фильм не просто «не испортил» книгу, а сделал историю глубже, жестче и человечнее. Владимир Кунин написал крепкую, но довольно плоскую повесть о проститутке, мечтающей о «нормальной жизни». А Петр Тодоровский снял трагедию о цене мечты — где каждая «переписанная» сцена работала на главную идею.
1. Таня Зайцева: «стерва» vs «жертва»
В книге Таня — примерная жена и домохозяйка, которая печет пироги с капустой, но по вечерам обслуживает иностранцев. В фильме же она сознательно идет на конфликт с мужем, сбегает в бар к дальнобойщику Вите и ноет о возвращении в СССР.
Зачем это поменяли?
Чтобы показать: ее «мечта о Швеции» — самообман. Она не хочет ни пирогов, ни Эдика, ни даже родины. Она хочет вырваться из ловушки, но не знает как.
2. 750 долларов: подарок или унижение?
В книге японец пять дней пользуется услугами Тани, прежде чем отдать ей деньги. В фильме он сразу дает сумму, называя ее «лучшей женщиной», но Таня все равно ложится с ним — из чувства долга.
А это точно важно?
Ну, да. Кунин делает акцент на «профессиональных буднях» проститутки. Тодоровский — на ее внутреннем кризисе: даже когда деньги дают просто так, она не может их принять.
3. Ляля: предательство или закономерность?
В книге о «падении» Лели узнают только в финале. В фильме ее трансформация показана постепенно, от восхищения шубой в начале и фиолетовых лосин с наглым взглядом в середине до холодного осознания а-ля «я теперь как ты» в конце.
Это не просто «развращение невинности» — а зеркало для Тани: вот кого она на самом деле «спасла» из СССР.
4. Гибель матери: случайность или закономерность?
В книге мать Тани не одинока — хулиган Козлов помогает ей по хозяйству и даже пытается спасти от удушья. В фильме ее травят соседи, а на двери висит записка:
«Здесь живет мать прости…тки».
Зачем убрали «доброго хулигана»?
Чтобы смерть матери стала не бытовой драмой, а итогом пути Тани. Она хотела дать семье «лучшую жизнь», но разрушила все, даже то, что не планировала.
Писатель остался недоволен
Автор называл фильм «слащавым» и «затянутым» — вероятно, потому, что Тодоровский, усилил драматизм, сделал Таню менее «удобной» — не жертвой системы, а сложной, эгоистичной, но живой женщиной, а также добавил соцреализма.
В итоге Кунин написал жесткий, но одномерный текст о «девочке по вызову». Тодоровский снял историю о цене иллюзий — где каждая правка (даже против воли автора) сделала фильм сильнее оригинала.
Ранее мы писали: Знали, что у «Интердевочки» не одна концовка? Альтернативный финал, снятый для иностранцев, русским понравится больше
