Леонид Гайдай был мастером комедии и часто оставлял цензуру в дураках. Его фильмы, наполненные сатирой и иронией, проходили через жесткий фильтр «контролеров», которые порой пытались вырезать сцены из кино без объяснения очевидных причин, но режиссеру удавалось «отстоять» их. Однако в случае с «Операцией “Ы” и другими приключениями Шурика» все закончилось не в пользу постановщика.
Что не понравилось цензуре?
Речь идет о легендарной песне «Постой, паровоз», которую в фильме исполняли Юрий Никулин и Георгий Вицин. Большая ее часть благополучно осталась в картине, а вот четвертый куплет был полностью вырезан. Причина — намеки на побег из тюрьмы, что в СССР считалось не просто нежелательной темой, а откровенно антисоветской.
Сценарист фильма Яков Костюковский вспоминал, что в запрещенном куплете были строки:
«Пусть гадом я буду, я пилку достану, Решетку я ей перепилю. Пускай луна светит своим коварным светом, Но я из тюряги убегу».
Для цензоров это звучало слишком вызывающе. Даже в комедийном контексте такие темы считались неподобающими. В итоге куплет исчез, а вместе с ним — и сам эпизод, в котором герои распевали полную версию песни.
Почему песню все же оставили?
Несмотря на вмешательство цензуры, большую часть «Постой, паровоз» разрешили оставить в фильме. Вероятно, помог тот факт, что песня существовала и раньше — ее пели еще задолго до Гайдая. Однако никто не рискнул восстановить вырезанный куплет, и до наших дней он дошел лишь в пересказах, но зрителям и этого хватило, чтобы сделать ее настоящим народным хитом.
Ранее мы писали: «Раздвоение личности, постоянный бред, эротомания»: только знатоки угадают 6/6 советских фильмов по диагнозам (тест)
