В 1976 году советские зрители впервые увидели «Волшебный фонарь» — телевизионный мюзикл, который одни называли «глотком свободы», а другие — «капустником провинциального драмкружка». Фильм, созданный к конкурсу в швейцарском Монтре, восхищал смелостью и раздражал хаотичностью, а сегодня он кажется артефактом эпохи, который сложно хвалить без ностальгических розовых очков.
«Серебряная роза» для Лапина
Идея родилась у председателя Гостелерадио Сергея Лапина, мечтавшего победить на международном конкурсе в Швейцарии. Режиссер Евгений Гинзбург и сценарист Борис Пургалин, известные по бенефисам Гурченко и Голубкиной, получили задание: создать нечто «несоветское». Так появился мюзикл-коллаж, пародирующий зарубежные фильмы — от вестернов до «Фантомаса» — под западные хиты с русскими текстами.
Премьера прошла тихо: единственный показ состоялся в пасхальную ночь 1976 года. Конспирологи утверждали, что это было попыткой отвлечь народ от крестного хода, но реальность проще — Лапин спешил уложиться в сроки подачи заявки. Результат? «Серебряная роза» в Монтре и… забвение. Повторный показ случился лишь раз — в новогоднюю ночь.
Но тем не менее, популярностью картина пользовалась.
«Невероятный всплеск эмоций и восторг, вызванный этим фильмом в 70-ые. С трудом понятны сейчас, но если задуматься в какой период он вышел, то уникальность картины становится очевидна», — пишут в Сети.
Музыкальный винегрет
«Волшебный фонарь» — это калейдоскоп из 12 новелл, связанных лишь темой кино. Здесь Людмила Гурченко поет под мелодии «Jesus Christ Superstar», Николай Караченцов танцует под «Let It Be», а Эммануил Виторган в образе Фантомаса крадет зрительские сердца. Алла Пугачева, не появившись в кадре, озвучивает одну из героинь, а Спартак Мишулин изображает пьяницу в стиле Чаплина.
Но новаторство обернулось хаосом: прыгающая камера, кричащие костюмы и пародии, которые сегодня кажутся плоскими. Сцены сменяют друг друга без логики: ковбои, мушкетеры, инспектор Жюв — все это напоминает студенческий капустник.
Почему его любили?
Для молодежи 70-х «Волшебный фонарь» стал бунтом против серости. Западные мелодии, запрещенные на радио, звучали здесь открыто. Тексты песен, хоть и наивные («Что за дети нынче, право!»), воспринимались как вызов официозу. А звездный состав — Гурченко, Моргунов, Караченцов — превращал фильм в шоу «для своих».
Почему сейчас не смешно?
Фильм не выдержал проверку временем. Пародии на «Бременских музыкантов» или «Фантомаса» требуют знания контекста, который стерся. Технические огрехи — грязный монтаж, дешевые декорации — режут глаз. А главное, «Волшебный фонарь» лишен универсальности гайдаевских комедий: это продукт узкой субкультуры, заточенный под «продвинутую» молодежь столиц.
«Волшебный фонарь» так и остался памятником эпохи диссидентского шика. Его превозносят за смелость, но стыдливо забывают о недостатках. Как говаривал Виторган в роли Фантомаса: «Шаги мои неслышны, как прошлое» — возможно, это и есть лучшая метафора для фильма, который хотят помнить, но не готовы пересматривать.
А вот фильму «Девчата» повезло больше, и он остается актуальным даже спустя десятки лет. Знаете, почему?
