Вышедшая полгода назад вторая часть испанского антиутопического хита «Платформа» от Netflix продолжила играть с мозгами зрителей. Персонажи едят друг друга, уровни все такие же бесконечные, символизм льется рекой — а в финале, как и в оригинале, остается одна мысль: вроде красиво, но что это вообще значило?
Формально перед нами приквел. Главная героиня — художница Перемпуан — попадает в тюремную башню с едой на движущейся платформе. Она не случайная узница, а мученица по собственному выбору: в прошлом ее арт-инсталляция убила ребенка, и теперь она ищет искупления. Путь искупления, конечно же, через ад.
Два лагеря — одни молятся, другие жрут
Внутри платформы формируются культы. «Лоялисты» следуют законам некоего «мессии» Дакина Баби и жестоко наказывают тех, кто не слушается. «Варвары» же плюют на порядок и просто хотят выжить. Перемпуан сначала разрывается, а потом выбирает сторону анархии: лучше хаос, чем псевдоблагочестие с пыточными практиками.
Она собирает армию, прыгает вниз уровня за уровнем, пока не встречает... знакомого зрителю по первой части Тримагаси. Да, того самого каннибала. Он жив-здоров — и вот тут становится ясно: это действительно приквел. Хотя яснее от этого не становится.
Мальчик, платформа и надлом
На нижнем уровне Перемпуан обнаруживает настоящего ребенка — то, чего в первой части не было (многие тогда решили, что девочка в финале была лишь галлюцинацией). Мальчик — не случайность: детей здесь держат как наживку для моральных испытаний. Перемпуан спасает его, посылает вверх на платформе и... ложится умирать. Символизм, самоотречение, карма — полный комплект.
Но в сцене после титров происходит очередной кульбит. К ней на уровень спускается... Горенг. Герой первой части, якобы погибший. Оказывается, он был ее бывшим. Может быть. Может, нет. Может, это сон. Может, он всегда знал, почему она пришла в башню. Они обнимаются, мирится, и все это как будто намекает, что любовь даже в аду возможна. Или невозможна. Или она все придумала.
А что хотел сказать режиссер?
Режиссер Гальдер Газтелу-Уррутия раньше говорил, что уровень 333 — это плод воображения. Но в сиквеле он сам себе противоречит. Или троллит. Или у него другие планы. Сама концовка будто бы признается: да, все эти уровни, дети, бойни — метафора. Но вот метафора чего — решайте сами. Власти, вины, голода, Бога, капитализма, ада, или испанской бюрократии — тут каждый волен додумывать по вкусу.
Netflix явно понимает, что запутанность — это фишка, а не ошибка. «Платформа 2» не дает ясных ответов, но зато уверенно превращает франшизу в нечто большее, чем просто социальную притчу. Это уже почти мифология. И если будет «Платформа 3» — готовьтесь: еще больше уровней, теорий и, конечно же, голода.
И да, третья часть почти неизбежна. Потому что вопросов стало еще больше, чем в первой. А ответов — все еще ноль.
Ранее мы также писали: «Снимали всего 10 дней, и это видно»: этот боевик с Уиллисом получил 0% «свежести» на RT — до «Крепкого орешка» ему далеко
