У Терри Пратчетта в романах о Плоском мире фигурирует Смерть — эффектный голубоглазый скелет, говоряший капслоком и разъезжающий на красивом коне. У режиссёра Ксавье Бёма Смерть похож на артиста Роберта Карлайла и катается на велосипеде, а в лучшем случае — на украденной тачке. Уроженец Югославии Марко Мандич выглядит достаточно инфернально, чтобы поверить в его мистическую природу. Более того, ему предстоит провести через ночь человека, который должен умереть. Но для этого стоит выбрать место посимпатичнее.
Юрий (Ноа Сааведра) — красивый, но очень мнительный юноша. Если Прометею орёл клевал печень, то Юрий представляет, как ему ворон выклёвывает сердце. Ни за что. Просто так. Мнительность в сочетании с ипохондрией превращает его в совершенно замкнутого и одинокого человека. Кажется, только страх смерти дома выведет Юрия на улицу. Так и происходит, когда под вечер юноша пулей вылетает из квартиры, завидев в ней ворона. Он отправляется в место под названием «Парадиз», где намерен испытать судьбу на игральных автоматах. И вот тут-то его и настигает Смерть. Вместе с Юрием, хватающимся за сердце, они проведут занятную ночь в компании стриптизёрши-интеллектуалки и венценосного журавля.
Кинематограф Германии нечасто балует зрителя мистическим реализмом, так что появление такого проекта, как «О, прекрасная ночь» — приятное исключение, особенно на фоне некоторых весьма проблемных конкурсных картин Берлинале. Режиссёр фильма Ксавье Бём раньше звался Ксавье Ксилофон, но к фестивалю сменил псевдоним на фамилию. Он изучал визуальные коммуникации и дизайн в Лондоне и, наверное, поэтому к визуальной части фильма не придраться. Контрастно-черная ночь, сквозь которую пробивается неон, перемежается заставками с цветами, делая просмотр «Ночи» весьма приятным занятием для глаз. Кстати, картины — вольные ремиксы известных старых полотен 16-го и 17-го столетий.
В плане истории — другое дело. Юрий и Смерть путешествуют по злачным местам Берлина, и после этой ночи герою предстоит забыть о панических атаках (которые он принимает за приближение смерти) и найти свою любовь. Это не спойлер, это развитие событий просчитывается с первых кадров фильма. Безусловно недостаток, но не настолько критичный, чтобы выйти из зала.
Бём, для которого «О, прекрасная ночь» — дебют в полном метре, признаётся, что не любит быть один, отчего у него лично выработался страх смерти. «А поскольку никто не любит думать о смерти, фильм превратился в сказку. Природа смерти, потеря контроля и её устремлённость делают её очень непопулярной. Как-нибудь вверните разговор о смерти на вечеринке — посмотрите, что получится» — говорит режиссёр.
«О, прекрасная ночь» продаётся на кинорынке под слоганом «От создателей "Тони Эрдманна"», чем может здорово испортить фильму жизнь, если кино Марен Аде не понравилось. На деле с «Тони Эрдманном» картину Бёма роднит производственная компания Komplizen Film и продюсеры, среди которых сама Аде. Но при этом в фильме Ксавье Бёма гораздо больше Николаса Виндинга Рефна, Джима Джармуша и, как ни странно, Аки Каурисмяки. Сам режиссер в числе своих авторитетов называет Вима Вендерса, Миранду Джулай и Пола Томаса Андерсона. Бём взял у Джармуша и Андерсона принцип современной сказки, подсмотрел пип-шоу и музыкальный автомат у Вендерса, а у Джулай слизал трагически утрированных персонажей с очень человеческими проблемами.
Все правильно сделал: если воровать, то у лучших.
