В прокат вышел перезапуск и одновременно приквел «Обители зла» – «Обитель зла: Раккун-Сити». С этого зловещего местечка начались опыты корпорации Umbrella. И то, что главная героиня нового фильма, Клэр, не стала их участником – чистое везение и отвага. Исполнительница главной роли Кая Скоделарио, после всех «Бегущих в лабиринте», легко согласилась на роль истребительницы зомби, а в компанию взяла игромана Робби Амелла и двух совершенно безбашенных парней: Тома Хоппера и Эвана Джогиа. Из разных концов света они рассказали Киноафише.Инфо о том, почему они не боялись зомби на площадке, как превращали двухмерных игровых персонажей в полноценных людей и о том, почему таким людям, как автор этого интервью, который ни разу не играл в «Обитель зла», все равно будет интересно в кинозале.
Эван, Том, мне кажется, я знаю, по какой причине вас сегодня посадили вместе на интервью.
Эван Джогиа: Да ладно? Мы бы тоже хотели знать!
Оба ваших персонажа в фильме делают то, чего от них не ожидают, и таким образом переворачивают фильм. И вот каково это, быть ответственными за сюжетные твисты?
ЭД: А! По-вашему, мы ответственны за сюжетные повороты, и поэтому сидим на интервью вместе... Мне кажется, довольно правдивая и справедливая версия. Называйте нас «Twist Twins». Можно уже отправляться в мировое турне с таким названием. Но я думаю, что сюжетный финт с моим героем, Леоном, делает не он сам, а базука, которую он находит. Он же сам не ожидал ее обнаружить. Но базука была, и вот вам крутой поворот.
Том, вам слово.
Том Хоппер: Тут такая штука... все зрители, которые играли в игру «Обитель зла», точно знают, что сделает мой персонаж, Вескер. Так что не могу сказать, что в этом сюжетном повороте есть какая-то тайна. Разве что для тех, кто вообще будет смотреть «Обитель зла» впервые в жизни, вот они еще могут удивиться. Так что моей работой было просто... быть. Йоханнес, режиссер, не слишком-то переживал, если зрители раньше времени догадаются о том, что скоро произойдет с Вескером. Его больше волновало, как подвести персонажа к грядущему. Так что я придерживался этой линии хорошего парня, опираясь на партнеров по кадру, но не слишком заботился, чтобы зрители не узнали, что от меня добра не жди...
ЭД: Оу... Ты пугаешь меня... (смеется)
Вы сами уже упомянули, что «Обитель зла: Раккун-Сити» сделана на основе всемирно популярной компьютерной игры. А как вы ощущали своих персонажей во время съемки: как игроков или все же как каких-то реальных людей?
ЭД: Я думаю, это было необходимо – сделать героя реалистичным в определенных аспектах, расширить в контексте истории, которую нам предлагает игра. И тут, конечно, Том проделал бОльшую работу, потому что его Вескер был просто отъявленным злодеем в игре.
ТХ: Да уж. Я очень хотел сделать Вескера объемнее, уйти от игровой двухмерности, ведь в игре он такой стереотипный злодей. Я хотел его сделать более понятным зрителю, реалистичным, эдаким парнем, который уже сыт по горло всем этим менталитетом маленьких городков, который думает, что заслуживает чего-то большего в жизни. И поэтому он ищет разные возможности. Просто он довольно эгоистичен в этом вопросе, но вот это уже та черта, которая его делает тем, кто он есть. И вот это все я хотел передать в этой роли. Он хочет играть по своим правилам, хочет свалить отсюда. И его вообще не волнует, что там с его приятелями, он сосредоточен на себе. И это одна из тех моральных дилемм, с которыми сталкивались многие в своей жизни, и кто-то с ней разбирался, а кто-то нет. Вескер – тот, кто разобрался.
Я очень хотел сделать Вескера объемнее, уйти от игровой двухмерности, ведь в игре он такой стереотипный злодей.
Кая, а для вас Клэр была реальным человеком?
Кая Скоделарио: Она совершенно точно реальный человек. Я же до этого фильма вообще не играла в эту игру. Так что первым знакомством с «Обителью зла» стал сценарий, ну и первым знакомством с Клэр – тоже. Мне она показалась весьма интересной, у нее немало причин, чтобы поступать так, как она поступает, она довольно сильная и крутая, но также она прошла через большую травму, из-за которой до сих пор временами уязвима. Но потом, поиграв в игру, я поняла, что игра – это тоже история. Она отлично сделана, у нее мощный сюжет, поэтому было довольно просто перенести все это в наше кино.
Робби, для вас тогда скорректирую вопрос. Насколько было важно самому поиграть в эту игру, чтобы понять сюжет фильма и то, как в нем играть?
Робби Амелл: Я вырос, играя в компьютерные игры, так что я был очень хорошо подготовлен, когда пошел на эту роль. Я, конечно, прошел «Обитель зла» для собственного удовольствия как раз перед началом съемок. Но еще во время нашей первой встречи режиссер, Йоханнес Робертс, когда мы говорили про игры и их киноадаптации, представил свое видение, свое представление о том, что важно в его фильме. И я тогда почувствовал себя в очень хороших руках и стал частью этого кино.
А как вы ощущали своего героя: как игрока, который проходит игру, или он стал для вас реальным персонажем?
РА: Мне кажется, именно это и важно понимать: когда вы берете компьютерную игру и в точности переносите ее на киноэкран, это будет выглядеть довольно плоско. Игра, она такая... игровая. А фильм должен существовать совсем по другим правилам. И что сделал Йоханнес: он взял из игры все, что публика так любит, всех персонажей, которых люди обожают, и настроил подключение к ним. Прописал взаимоотношения между ними, как они меняются, сделал их понятными, чтобы зрители могли соотнести себя с этими героями. И поэтому вас волнует то, что происходит в фильме. Главная вещь, которую взяли из игры, – это ее эстетика, ее локации и это очарование ужаса, которое тянется оттуда. Так что я думаю, режиссер проделал отличную работу.
Главная вещь, которую взяли из игры, – это ее эстетика, ее локации и это очарование ужаса, которое тянется оттуда.
Согласна с вами. Ведь что мне понравилось в Крисе, вашем персонаже, что он не просто такой крутой парень, который сейчас спасет весь мир, а у него есть проблемы, есть болезненные воспоминания, из-за которых он порой довольно уязвим.
РА: В точку. Персонаж в игре довольно плоский, потому что он такой, знаете, типа суперсолдата. И конечно, мне бы хотелось быть тем крутым парнем, который готов убивать, когда это нужно, но в то же время мне хотелось сделать Криса приближенным к реальному миру. И, думаю, вы видели этот набор понятных проблем: он из маленького городка, никак не может выбраться оттуда, он годами не видел сестру, да и отношения с этим ученым, Уильямом Биркиным, которого он воспринимает как отца, потому что потерял родителей, не слишком понятные... Такой парень с проблемным прошлым, который в настоящем делает все возможное, чтобы найти какой-то правильный путь в жизни. И вот в таком состоянии мы встречаем его в начале фильма.
Кая, у Клэр при всей ее реалистичности все же есть одна черта, которая меня поразила больше всего: как можно оставаться такой спокойной, когда тебя атакует толпа зомби? Вам не кажется, что это тянет на суперсилу Клэр?
КС: Точно! Но она же выросла на улицах. Так что она довольно бесстрашная. И она также ведома своей очень важной миссией – она точно знает, что должна сделать, и очень-очень сконцентрирована на этом. Но я с вами согласна: в подобной ситуации я сама точно не осталась бы такой спокойной. Вообще. А вот она готовилась к этому долгое время.
Но это же не первый ваш фильм, где ваша героиня находится в ловушке, которую устроила какая-то гигантская корпорация зла. Так что логичный вопрос: на этих съемках для вас было что-то новое? Какие-то новые задачи, новые испытания?
КС: Да уж, это действительно довольно похоже на то, в чем я снималась раньше (речь о «Бегущем в лабиринте»). Но главное отличие в том, что Клэр же смогла сбежать от корпорации Umbrella и из этого городка. И она сама выбрала вернуться. Мне это кажется очень смелым и любопытным для отыгрыша. Она добровольно подвергает себя опасности, чтобы спасти свой родной город.
Я понимаю, что вопрос прозвучит очевидно, но все же: сложно было не сравнивать себя с каноничным персонажем, Элис, которую столько лет играла Милла Йовович?
КС: Можно сравнивать разве что в плане того, кто как работает. Но как персонажи Элис и Клэр совершенно разные. Так же, как и наши фильмы совершенно разные. Я обожаю фильмы с Миллой. Я думаю, они настолько своевременные, веселые, броские, яркие. А у нас другое направление, мы изначально делали в первую очередь хоррор. И нас больше всего волновало мнение фанатов, влюбленных в игру. Так что, мне кажется, наши фильмы – это разные миры.
Я обожаю фильмы с Миллой. Я думаю, они настолько своевременные, веселые, броские, яркие. А у нас другое направление, мы изначально делали в первую очередь хоррор.
Ну вот, вы сказали «веселые фильмы», а мне показалось, что «Раккун-Сити» выглядит куда более страшным, чем все предыдущие «Обители зла». Но мне интересно, а вы во время съемок чувствовали какую-то пугающую атмосферу или это было просто и весело, как обычно рассказывают актеры хорроров?
ЭД: Конечно, это забавная работа. И это страшновато, когда идут сами съемки. Но потом звучит команда «Снято!», и зомби такой говорит: «Чувак, это было страшно до усрачки!» – и расслабляется. А когда кто-то пытается покормить зомби, например, супом, то им дают соломинку, потому что грим же... И когда ты видишь этих зомби, они уже не такие страшные, какими ты их увидел в темноте. Блин, их кормят супом через соломинку (смеется). Но снова «Мотор!», гаснет свет, и они такие... В этот момент становится страшно.
ТХ: Но есть еще один момент, который меня волновал на съемках. Я постоянно думал о том, что эти зомби шатаются где-то там, на заднем плане, а мы снимали в очень темной комнате. И ты только затылком чувствуешь это зловещее дыхание (изображает). И одна мысль: «Ну и работенка...»
ЭД: Ты говоришь о той сцене в старинной усадьбе, да?
ТХ: Да.
ЭД: Я, когда посмотрел фильм, еще подумал: «Вот это точно было очень страшно! Там же кромешная тьма!» Вы очень круто сделали эту сцену.
ТХ: Были моменты, когда было жутковато. И ты знаешь, что скоро ты погрузишься в эту тьму, и там на тебя будут выпрыгивать... И тут голос: «Майкл, а ты не мог бы выйти на свет чуть пораньше?»
ЭД: Бу!
ТХ: ...и тот такой: «Принято, сэр! Да, сэр! Сделаем, сэр!». И все это с зомби-маской на лице.
Были моменты, когда было жутковато. И ты знаешь, что скоро ты погрузишься в эту тьму, и там на тебя будут выпрыгивать...
Кая, а вы что скажете, было страшно или весело?
КС: Эти съемки определенно были очень-очень напряженными. Мы все были на пределе, потому что все снималось по ночам. Представляете: три месяца не видеть света дня? К тому же было холодно. А поскольку мы работали во время пандемии, мы не могли по-настоящему сблизиться, посидеть вместе после работы. Так что это, повторюсь, были довольно напряженные съемки. Ну и грим для зомби был настолько хорош, а декорации настолько реалистичными, что большую часть времени действительно было не по себе.
Робби, ну вам-то точно не было страшно…
РА: Ну, это совершенно точно хоррор. Но это гораздо страшнее смотреть, чем снимать. Невозможно бояться, когда ты видишь, как зомби пьет кока-колу или что-то в таком духе. Это моментально вышибает из той реальности. Но съемочная группа, я думаю, проделала огромную работу, чтобы найти правильную интонацию, которая есть в игре: вот это чувство преследования, саспенса, поддерживаемого музыкой, ужаса, выпрыгивающего на тебя. Все это отлично удалось перенести на киноэкран.
Съемочная группа, я думаю, проделала огромную работу, чтобы найти правильную интонацию, которая есть в игре: вот это чувство преследования, саспенса, поддерживаемого музыкой, ужаса, выпрыгивающего на тебя.
Но давайте по-честному, я – не поклонница этой игровой франшизы. Так чем «Обитель зла: Раккун-Сити» может заинтересовать таких зрителей, как я?
КС: Это же довольно реалистичная история в жанре «незнакомец появляется в городе». В этом кроется загадочность. И я, кстати, такая же: действую на нервы всем. Но что мне больше всего нравится в нашем фильме – по сути, это фильм о воссоединении брата и сестры. Это история выживания, история борьбы за что-то хорошее. И все эти вещи, мне кажется, могут откликнуться в каждом.
...ну и к тому же, это актуальная история, потому что главная героиня – вы, а не ваш кинобрат, сильный парень.
КС: Ну, честно говоря, меня никогда не привлекала перспектива играть «английскую розу», мне кажется, это довольно скучно. Я люблю свою работу, люблю выкладываться на ней и рассказывать историю со своей позиции, женской. А Клэр – уже икона, и было интересно воплотить ее со всеми ее особенностями в кино.
Робби, последнее слово за вами.
РА: Что я думаю: если вы играли в игру, то вы просто рехнётесь от удовольствия, потому что это грандиозная адаптация со всеми нужными «пасхалками» внутри. Но если вы не играли, я вам скажу: не просто так эта игра стала такой успешной. Это прекрасный материал, чтобы на нем развивать сюжет. И если вы не играли, вы, возможно, даже счастливее других, потому что получите совершенно новую историю. Тут вам и хорроры 90-х, и фантастическая музыка, отличные персонажи, отменно поставленный экшен, это еще и красивое кино, как и страшное. Потому что, да, прежде всего, «Обитель зла: Раккун-Сити» – это хоррор.
Это история выживания, история борьбы за что-то хорошее.
