Дело уже идёт к вечеру, день крайне жаркий (интервью бралось тогда, когда Москва ещё помнила, что такое жара), у Эдди позади целый съёмочный день. Несмотря на это, Эдди Марсан – открытый и доброжелательный собеседник, настоящий британский джентльмен и профи.
- Если я правильно понимаю, вы только со съёмок?
- Да, сегодня мы начали рано и многое успели.
- При этом вы снимались и вчера, и будете сниматься завтра, что вы можете сказать о съемках?
- На площадке очень доброжелательная, сердечная атмосфера. Это относится ко всем участникам съемок. Каждый из участников знает, что делает и хорошо относится к окружающим. Все очень профессиональны и говорят на одном языке. Не важно, на каком языке мы говорим дома. На площадке мы говорим на языке кино. Это похоже на работу музыкального коллектива. Я не играю на музыкальном инструменте, но представляю себе это именно так. Вне зависимости от родного языка исполнителей, они все говорят на универсальном языке музыки. Так же и в кино. Есть универсальный язык кино, и если все на нём говорят, то все работает чётко, как заводной механизм. Я знаю, что я иду туда. Ты знаешь, где ты будешь в этот момент. Тогда всё получается. И это работает всегда.
- Никаких проблем с языковым барьером?
- Однозначно нет. Если утром первого дня я ещё нуждался в переводчике, то к вечеру уже чётко понимал, что от меня хотят. Потому что мы стали командой. Кино – коллективное визуальное искусство, вы должны стать командой, делая его, и стать ей как можно быстрее.
- У вас такой большой опыт в съёмок в разных странах: в Великобритании, в Голливуде, в студийном кино, в независимом, в сериалах. Теперь вы в российском кино. Есть ли какая-то разница в том, как кино делается в разных условиях?
-Абсолютно никакой. Если это профессионалы – то работа на съемочной площадке одинакова. В России это есть.
- Стоит ли русскому кино чему-то научиться, чтобы, может быть, стать популярнее в мире?
- Меня спрашивают об этом, но я не считаю, что это нужно. Честно сказать, я считаю, что мир сам к вам придёт.
- Вот, например, сейчас приехали Вы.
Да, конечно. Современный ритм жизни значительно ускорился. Информация распространяется моментально. В Лос-Анджелесе, Лондоне и Москве одну и ту же новость читают одновременно. С современными сервисами, вроде HULU и Amazon люди смотрят одно и то же кино по всему миру. Нет больше необходимости продавать кино какому-то определённому потребителю. Александр (Богуславский – режиссёр «Эбигейл» - прим.ред) на общей пресс-конференции сказал, что источниками его вдохновения были «Гарри Поттер» и «Золотой компас». Видите, он получил такой же кинематографический опыт, который мог бы получить любой его ровесник в любой части света. Это настоящий прорыв, общение между культурами и людьми проходит очень быстро, и я не вижу в этом ничего плохого.
У меня уже спрашивали: «как русскому кино получить популярность за рубежом», но я не слышал, чтобы это волновало, например, французских кинематографистов. Наоборот, они считают, что это то, что нужно. Это их стиль. Хотите, смотрите, хотите, нет – это мы, это наше кино. И людям это нравится, не только во Франции. Не думаю, что стоит даже думать о том, чтобы понравиться кому-то за пределами страны.
- А как формируется этот стиль?
Интересно, что он основывается ещё и на том, что влияет на тебя. То, что повлияло на Александра, повлияло и на ребят в Лондоне. Это не разделяет нас, наоборот сводит воедино. И при этом лишает одного центра кинопроизводства. Кино больше не сконцентрировано в Голливуде и не реагирует только на голливудские потребности. Есть большой кинорынок в Китае, есть в Индии, есть в Европе. Так и получается, что два этих вектора соединяются: объединение способствует разделению, но положительному разделению.
- «Эбигейл» - фильм на стыке фэнтези и научной фантастики, сами вы близки этому жанру?
- Я делал фэнтезийные и фантастические фильмы, но сам не являюсь большим поклонником жанра. Что-то мне нравится, но в целом я не фанат. Но мне нравится, как создаётся такой художественный мир. Мне нравится, как он выглядит, как он формируется. И я в нём выгляжу прекрасно (смеется).
- То есть, на этот раз никакой компьютерной графики, как в «Маугли»? (Марсан играл там шакала Вихаана - прим. ред)
- Да, в фильме много спецэффектов, но со мной они не связаны, я там со своим обычным лицом.
- Вернёмся к художественному миру «Эбигейл». Что вам особенно понравилось?
- Детальность и профессионализм. Например, в плане грима, моя жена – гримёр, она делала «Властелин Колец» и «Золотой компас», я не понаслышке знаю, какая это сложная работа.
- Некоторые считают, что фэнтези – не совсем взрослая литература или кино. Согласны?
- Не думаю. Когда я начал читать сценарий «Эбигейл», я увидел, что это фильм о юности, о взрослении. О том, как юная девушка должна выйти во внешний мир, рисковать. Она лишена родителей, поэтому должна сама решать, что делать и кому доверять. И это то, через что проходит любой человек. Мы все немного боимся неизвестного. Мы все ведём себя иногда инфантильно. Мы все учимся. Если человек утверждает, что фэнтези – для детей, то он утверждает, что он окончательно взрослый. А это не так. Я не знаю никого окончательно взрослого. Кто хотя бы немного не был ребёнком. Поэтому фэнтези для всех. Потому что любое фэнтези чему-то учит и как-то воспитывает. А мы все нуждаемся в воспитании.
- Есть в фильме и элементы тёмного фэнтези и других, ещё более мрачных жанров и направлений. Как вы относитесь к политической и даже антиутопической составляющей фильма?
- Если ты хочешь, чтобы твой мир был правдоподобным, он должен обязательно быть сложным, многогранным. И, конечно, должен как-то апеллировать к политике, к современности, к проблемам общества, это должно быть одной из частью атмосферы. В твоём фильме должна быть опасность, зрителю должно быть страшно. Мы смотрели «Мстителей» с детьми, кажется, не последних.
- «Войну бесконечности»?
- Кажется, да. Та, в которой все умирают (смеется). Это было мощно. У моих детей было разбито сердце. Но это необходимый опыт для детей, да и для взрослых тоже. История не может быть стерильной, она иногда должна пугать и ранить. Так история становится более значимой, а мы становимся взрослее. Без этого тёмного элемента не получится ничего.
- Вы покажете «Эбигейл» своим детям? (Эдди – счастливый отец четверых детей прим.ред)
- Да, я всегда рад возможности показать детям свои работы, и «Эбигейл» отлично для этого подойдёт.
- Вы часто показываете детям свои работы?
- Нет, не так часто (смеется).
- А «Дедпул 2»?
- С ним проще, у него есть версия для детей, её я показывал, они были в восторге.
- И ещё немного о ваших последних ролях. Не так давно в российском прокате шёл фильм «Professor and Madman» (в локализации – «Игры разумов» прим.ред).
- О, правда? (удивление вполне искреннее) Мне кажется, он ещё не выпускался в Лондоне.
- Вы играли важного персонажа, который является соединяющим звеном между главными героями, эмоциональным центром истории. Каково было играть его?
- Мне сразу понравился сценарий, это очень эмоциональная и красивая история, а играть совместные сцены с Шоном Пенном – это просто мечта, претворённая в жизнь.
- Как вам удаётся создавать таких объемных психологически персонажей, не имея большого количества экранного времени?
- Очень важно понять, в чём основной функционал этого персонажа. Как он двигает сюжет, какова его роль в истории. Когда ты досконально понял это, ты должен подать это зрителю так, чтобы он не увидел этой функции, этой роли. Зритель должен увидеть только персонажа. Потом, посмотрев фильм, зритель сможет это осознать, но важно, чтобы во время просмотра он этого не понимал. Так персонаж выполняет свою функцию и при этом остаётся живым и вызывающим эмпатию.
