Вы как-то говорили, что вам нужно быть напуганной проектом, чтобы хотеть им заниматься. Что пугает вас в «Семейке Аддамс»?
А что не пугает в «Семейке Аддамс»? Я была рада присоединиться к этому проекту по целому ряду причин. Я выросла на «Семейке Аддамс», так что это была замечательная возможность привнести жизнь в мою версию Вэнсдэй. Я думаю, что людям очень понравится второй фильм. Мы действительно влезли в голову Вэнсдэй, понаблюдали за тем, как она принимает решения и ведет себя со своей семьей, будучи тревожным маленьким подростком, и это, мне кажется, самое страшное. Нет ничего страшнее тревожного маленького подростка.
В сиквеле фокус смещается с отношений Вэнсдэй с ее матерью Мортишей на ее отношения с отцом Гомесом. Почему, на ваш взгляд, было необходимо это сделать?
Вместо того, чтобы ужасать свою мать, как в первом фильме, нося розовое, Вэнсдэй действительно нацелилась на своего отца. Мортиша научилась на собственном опыте немного отстраняться и давать Вэнсдэй свободу: чем больше Мортиша ее ограничивала, тем чаще Вэнсдэй приходила в розовом и использовала лексикон девочки из средней или старшей школы. Так что теперь настала очередь Гомеса испытывать границы дочери. Мне кажется, он осознает, что его маленькая девочка уже не такая маленькая, и пришло время дать ей личного пространства. Можно провести такую аналогию: в открытой ладони можно удержать больше песка, чем в кулаке. Этому и учится Гомес. Поэтому я думаю, что было очень важно увидеть, как Вэнсдэй взаимодействует с отцом и младшим братом Пагсли. Мы, разумеется, видим, что она пытается прикончить второго, но в итоге все равно понимаем, что она о нем заботится, просто в не совсем привычной манере, хотя и говорит ему заткнуться каждые две минуты.
Раз уж мы заговорили о Пагсли, скажите, какая из попыток Вэнсдэй прикончить брата показалась вам самой забавной?
Кукла вуду у Ниагарского водопада. Мне она кажется уморительной. Вообще такие шутки всегда меня веселят. Не буду говорить, были ли у меня куклы вуду моих братьев… Или, например, сцена в трейлере, где Вэнсдэй терроризирует брата, он взывает к Мортише, а та просто его игнорирует.
Что привлекло вас в Вэнсдэй Аддамс? Вы изучали работы прежних исполнительниц этой роли?
Я выросла на исполнении этой роли Кристиной Риччи. Больше всего мне хотелось не копировать то, что она сделала, – я не фокусировалась на ее работе. Мне хотелось по-своему вдохнуть в Вэнсдэй жизнь, особенно в первом фильме. Интереснее всего для меня было подобрать слова для вещей, с которыми она не знакома, потому что толком не знает мира вокруг, и манеру их произношения Вэнсдэй. Например, когда она понятия не имела, что такое телефон, и растягивала это слово. Самая интересная часть моей работы заключалась в том, что я не могу использовать свое лицо, и это позволяет избавиться от «Хлои» в роли и лишь голосом сделать Вэнсдэй интересной.
Почему вам так нравится играть аутсайдеров, вроде Вэнсдэй Аддамс? Были еще героини в «Мрачных тенях», «Телекинезе», «Неправильном воспитании Кэмерон Пост». Вы чувствуете с ними связь?
Пока я росла, меня всегда привлекали более жуткие, темные и странные вещи, меня всегда интересовал мрак. Мне хотелось изучать его, ощущать его и жить с ним. Я играла Эбби – 200-летнего вампира. И мне кажется, что Вэнсдэй не сильно отличается от Эбби. Так что для меня это в некотором смысле возвращение к той роли. Я никогда не боялась тьмы и, будучи ребенком, всегда интересовалась вещами, подобными «Семейке Аддамс». Поэтому было волнительно воссоздавать Аддамсов для более молодой аудитории. Я думаю, что детям важно ощущать тьму, уметь посмеяться над ней и не бояться ее.
Что стало вашей любимой частью сиквела? И что, как вам кажется, больше всего понравится зрителям?
Я думаю, очень здорово просто отправиться с ними в эту поездку. Мы намного больше узнаем о героях, хотя мы уже встречали и знаем их. Мы увидим, как они взаимодействуют друг с другом, причем в очень кинематографичной манере: это полноценный фильм с очень напряженными сюжетными линиями, и он работает с довольно тяжелыми темами семьи и взросления. Это мне понравилось больше всего, и я думаю, что и люди это оценят вместе с открытиями, сделанными Аддамсами в поездке. Мы увидим много интересных мест и намного больше дяди Фестера, который, как мне кажется, с самого начала был любимчиком зрителей.
Случалось ли вам самой отправляться в подобное путешествие с семьей? У вас бывали катастрофы, подобные тем, что происходили с Аддамсами?
Да, мы всегда любили отправляться в такие поездки. Живя в Джорджии, мы постоянно ездили во Флориду, потому что там был ближайший пляж, где солнечно и вообще замечательно. Так что мы совершали довольно много семейных поездок в Ки-Уэст. Меня всегда укачивало, так что у нас рассказываемые страшные истории заканчивались в мире рвоты. Все ужастики семьи Морец там и остались. Но теперь я выросла и очень люблю путешествовать на машине. Настолько, что планирую сделать такие вылазки в своей жизни регулярными. Я даже проехала путь длиной в 4400 миль из Чарлстона и южнее – через Вайоминг, Портленд, по побережью, – а приехала в Лос-Анджелес. Так что да, я люблю такие поездки.
Как пандемия повлияла на вас и как изменила ваше отношение к своему work-life balance?
Я думаю, что главное изменение произошло в людях. Они всегда хотели чуть побольше жизни и поменьше работы, и пандемия показала нам, что это на самом деле возможно. Мы можем делать все дела, не посвящая все время только им и имея возможность побыть с семьей. Разумеется, не у всех в пандемию все сложилось хорошо: кто-то потерял работу, да и много чего очень грустного произошло в этот период. Но если вам повезло больше, вы провели время с семьей и смогли подумать о своей жизни и планах, я надеюсь, что, однажды вернувшись к привычной жизни, мы сможем многое делать на расстоянии и проводить больше времени дома. Тогда в жизни каждого может наладиться work-life balance. Например, пресс-джанкеты могут занимать меньше времени, но быть более продуктивными.
Вы начали работать в индустрии в 5 лет. Сейчас вам 24. Каково было расти под наблюдением общественности?
Было довольно интересно учиться с этим жить. Со временем мое отношение к этому менялось: в 13, 18 лет и сейчас оно разное. Я всегда должна сверяться с собой и учитывать все вещи, которые приходят с вниманием общественности в таком раннем возрасте, свои эмоции и свои потребности. Я стараюсь пребывать в настоящем времени и не думать: «Где я должна быть к 30 годам?» Для меня это процесс распознавания собственных эмоций, управления ими. Я начала в 5 лет, и в феврале будет уже 20 лет, как я этим занимаюсь. Я просто рада, что я все еще люблю то, чем занимаюсь, так же сильно, как когда я была ребенком, и что моя профессия основывается на том, что мне близко. Для меня актерская игра – часть моей ДНК, она в моей крови. Я стараюсь не ставить себя в положение, когда я оказываюсь подвергнута чрезмерно завышенным ожиданиям. Мне просто важно чувствовать, создавать и ничего себя не лишать.
В фильме немало референсов, но мой вопрос касается одного конкретного – «Телекинез». Было ли это сделано намеренно?
Я так смеялась из-за этого! Думаю, что это было сделано специально: Хлоя играла Кэрри, надо провернуть тот же трюк и облить девочек на конкурсе кровью в стиле Кэрри. Уморительно же! «Это смешно и абсолютно гениально», – так я и сказала, когда во время озвучивания поняла, куда идет эта сцена. Но этот эпизод соответствует духу фильма. Так что сценаристам мастерски удалось вписать это сюда.
Аддамсы существуют еще с 30-х годов, и это не первый фильм, переосмысляющий классических персонажей, в создании которого вы приняли участие. Что в них, по-вашему, позволяет им пройти проверку временем и по-прежнему быть такими интересными для аудитории?
Мне кажется, что людям так нравятся Аддамсы из-за того, насколько они заботливы друг с другом. У них такая мощная связь, что ее вообще ничего не может разрушить. Они могут быть, кем захотят, – безумными или странными. Но семья все равно поддержит каждого, они позволяют друг другу быть странными личностями, но тем не менее верными себе, они не осуждают. И эти странности – это то, что меня всегда интересовало. При этом, как я уже говорила, они кажутся мрачными и пугающими, и это интригует. Это позволяет людям не испытывать страха. Кроме того, «Семейка Аддамс» всегда была смешной, полной сатиры. Семейная связь – это причина, по которой Аддамсы проходят проверку временем и почему люди влюбляются в них. Мы все порой чувствуем себя странными, и я думаю, что подобные вещи как бы разрешают нам быть таковыми и не стыдиться этого.
