В последнее время корейское кино переживает период расцвета. Корейские фильмы уже много лет востребованы за пределами Южной Кореи, но вышедший в 2019 году фильм «Паразиты» режиссёра Пон Джун-хо сначала стал первым корейским лауреатом «Золотой пальмовой ветви», а чуть позже первым корейским фильмом — номинантом на «Оскар» как «Лучший фильм». В тот самый момент, когда в прокат наконец попал «Сквозь снег» и вернулся «Олдбой», Киноафиша пытается понять, почему южнокорейское кино вызывает такой интерес.
Генезис
Удивительно, как долго корейское кино было обделено вниманием крупных мировых кинофорумов. Подумать только, «Паразиты» — ПЕРВЫЙ южнокорейский фильм, номинированный на «Оскар» как «Лучший иностранный фильм». Правда, дебют удался: кроме этой фильм получил ещё пять наград в престижных номинациях, в том числе и в главной. Однако стоит признать, что корейское кино не такое уж и молодое.
Первый период расцвета кино Южной Кореи пережило в шестидесятых годах прошлого века. Этот период стал некоторой «оттепелью» по сравнению с послевоенным застоем и правлением Ли Сын Мана — авторитарного и жестокого правителя. Правда, пришедший ему на смену Пак Чон Хи не был мягче, но культура пережила короткий период расцвета. Тогда творил Ким Ги-ён — мастер реалистического кино, психологической драмы. Самый известный его фильм — «Служанка» 1960 года. Ким Ги-ёна называет одним из своих любимых авторов и источником вдохновения Пон Джун-хо. Другим важным автором этой эпохи является Ю Хён-мок. Этот режиссёр даже добился определённой известности за рубежом, в частности, его драма 1960 года «Дневник девочки» была номинирована на «Золотого медведя» в Берлине. Фильм, с которого стоит начать знакомство с его творчеством, — «Шальная пуля» 1959 года. Это пронзительная социальная драма о большой семье, еле сводящей концы с концами в послевоенном Сеуле.
Жёсткий политический режим и душащая культуру цензура не давали южнокорейскому кино развиваться — следующий период расцвета киноискусства случился только в конце восьмидесятых, когда в стране был свергнут очередной диктатор. Лидером «новой волны» корейского кино стал Пак Кван-су — также ориентированный на социальное кино автор, не скрывающий своих левых политических взглядов. В 1996 году его фильм «Одна искра» был номинирован на «Золотого медведя» — в Берлине вообще всегда любили социально ориентированное кино.
И вот очередную «новую волну» корейское кино пережило в нулевые годы. Ким Ки-дук, Пак Чхан Ук, Пон Джун-хо — имена, хорошо знакомые современным киноманам. Но началось всё не с фестивального кино: в 1999 году выходит шпионский боевик «Шири» и становится хитом проката. В Корее его посмотрело более шести миллионов зрителей, фильм куплен для проката в других странах, в том числе он прошёл ограниченным прокатом в США и вышел в 2000 году в России. С тех пор корейское кино идёт только вверх.
Современная ситуация
Сейчас корейский прокат — один из самых стабильных в мире, а доля своих фильмов в нём очень велика. В двадцатке южнокорейского проката за 2019 год 11 фильмов сделаны в Корее — показатель, невиданный для передовых кинопрокатов мира. Корейцы очень грамотно продвигают собственное кино. В стране, как и в Китае, есть квоты на прокат, но работают они иначе: если Китай ограничивает количество ввозимых фильмов, то в Южной Корее на государственном уровне зафиксировано, что корейское кино должно присутствовать в репертуаре каждого кинотеатра не менее 73 дней в году.
Но дело даже не в квотах и государственно регулировании. Кажется, корейское кино востребовано в своей стране в первую очередь из-за качества продукции. Не зря всё большее количество корейских кинофильмов выходит в мировой прокат. Дальше мы попытаемся выяснить, что именно нас так привлекает в корейских фильмах.
Жанровая эклектика
Большинство корейских фильмов, известных в России, условно можно обозвать «триллерами». В принципе это верно, пускай и очень обобщённо. Специфика корейского кино — в откровенно наплевательском отношении к тем жанровым шаблонам, которые в западном кино считаются вроде как обязательными. Те же «Паразиты» начинаются вполне себе как авантюрная комедия про семью аферистов, но степень юмора сильно меняется по ходу фильма. Сначала он становится сильно чернее, а после и вовсе зубоскалит над совсем несмешными вещами. Добавим к этому весомую детективную составляющую и почти обязательный для корейского кино элемент социальщины. Неудивительно, что именно «Паразиты» стали самым востребованным корейским фильмом современности, — это очень показательный фильм, иллюстрирующий жанровый эклектизм корейского кино. «Олдбой» — это и экзистенциальный кафкианский хоррор, и брутальный боевик, и чернейшая комедия, и детектив с пафосом античной трагедии. «Сквозь снег» — и сюрреалистическая притча, и антиутопия, и, опять же, боевик. Столь дерзкое отношение к любым жанровым границам и столь изысканный подход в их снесении не могут не импонировать.
Атмосфера
Мало кто так упивается чернухой, как корейские режиссёры, но никто и не умеет так её снимать. Это какое-то генетическое свойство очередной новой волны корейского кинематографа — снимать много жестокости, снимать неприятные и сложные, даже противные сцены так, что отводить глаза не получается. Некоторые экстремальные перегибы, вроде «Острова» Ким Ки-дука, лишь подтверждают общее правило. Возможно, дело в том, что часто жестокое корейское кино не ставит жестокость самоцелью. Графическое насилие в корейском кино (смотрим трилогию о мести Пак Чхан Ука, «Я видел дьявола» и так далее) — это почти всегда показатель сильнейшей душевной трагедии или психологического изнемождения, в конечной стадии это может дорастать до насилия над собой и самоубийства.
Сюжеты и концовки
Корейский кинематограф не имеет таких сложных студийных ограничений, как, например, голливудский. В Южной Корее — стране со сложной судьбой — очень терпимо относятся к витиеватым сюжетам и бескомпромиссным концовкам. Там, где американцы только думают, стоит ли перейти на следующую передачу, корейцы уже разгоняются вовсю. Что немаловажно, большинству корейских авторов хватает вкуса и чувства меры, чтобы вовремя остановиться, не перегружая сюжет. Это чётко становится видно, когда корейские фильмы пытаются адаптировать. Неудачным (и совсем необязательным) признан ремейк «Олдбоя», топорным вышел «Дом у озера» с Сандрой Буллок и Киану Ривзом.
Месть
Одна из самых интересных статей корейского кинематографического экспорта — кино о мести. «Сочувствие господину Месть», «Олдбой» и «Сочувствие госпоже Месть» — трилогия Пак Чхан Ука, одни из первых фильмов, ставших популярными за пределами Кореи. Гран-при Каннского кинофестиваля и похвала от Квентина Тарантино для «Олдбоя» были нелишними. Фильм стал современной классикой и заслуженно возвращается в прокат. С тех пор образ одинокого мстителя —один из популярных в корейском кино, при этом назвать его клише язык не поворачивается. Разные авторы снимают кино про месть совсем по-разному: «Преследователь», «Человек из ниоткуда», «Жёлтое море» и, конечно, «Я видел дьявола» — совершенно разные фильмы, объединяет которые лишь привычная для южнокорейского кино бескомпромиссность подачи.
Петр Волошин
