Выход каждого нового фильма в рамках киновселенной Marvel становится большим событием, учитывая огромную фан-базу этой супергеройской франшизы. Недавно состоялась мировая премьера блокбастера «Тор: Любовь и гром», который является четвертой картиной о сольных приключениях Тора Одинсона в исполнении Криса Хемсворта. Как водится, десертом к основному блюду стали сцены после титров, которые для поклонников Marvel имеют особое значение.
В «Торе: Любовь и гром» таких сцен две. Первая представляет собой монолог раненного Зевса (Рассел Кроу), который сокрушается о том, что супергерои затмили богов. Небожитель в золотых доспехах, окруженный миловидными прислужницами, презрительно говорит:
«Когда они смотрят на небо, они не просят у нас молний, они не просят у нас дождя. Они лишь хотят увидеть так называемых супергероев. Когда мы успели стать посмешищем? Нет! Довольно! Они снова будут нас бояться, когда Тор Одинсон падет с небес. Ты меня понял, Геркулес? Ты меня понял, сын мой?»
Оказывается, что эту тираду Зевс адресует воинственному Геркулесу – судя по всему, в этой роли выступает Бретт Голдстин («Тед Лассо»). Таким образом, Зевс посылает Геркулеса убить Тора. Очевидно, данная сцена готовит почву для нового сиквела.
Во второй сцене асгардец Хеймдалль в исполнении Идриса Эльбы приветствует Джейн Фостер (Натали Портман) в Вальгалле. Напомним, что в «Мстителях: Война бесконечности» Хеймдалль погиб, а его новое появление сигнализирует о том, что персонаж может воскреснуть.
