Сказка о потерянной памяти: Третий сезон «Настоящего детектива»

Спустя три долгих года на экраны вернулся «Настоящий детектив»: один из главных хитов канала HBO. Сериал потерял часть фанатичной аудитории на втором сезоне (споры вокруг него до сих пор ведутся), а производство следующего застопорилось. Но третий сезон наконец-то на пороге (в России его показывает Амедиатека), поэтому самое время разобраться в нем и обозначить его место в системе координат антологии. Внимание! В тексте есть незначительные спойлеры из первых серий! Будущее – это новое прошлое Громкая премьера 2014 года вывела сценариста Ника Пиццолатто и режиссера Кэри Фукунагу на авансцену современного ТВ: шоураннер и постановщик всех эпизодов визуализировали на малых экранах атмосферу безысходного юга Америки. «Настоящий детектив» это таинственные культы, местные религиозные обряды, влиятельные педофилы и грязные реднеки. Но главное – тонущие в зыбком расследовании следователи. «Образцовый» семьянин и средней руки профессионал Марти Харт (Вуди Харрельсон) тянул упряжку в компании с трагичным Растом Коулом (Мэттью Макконахи), обладателем травматичного прошлого, аукнувшимся ему галлюцинациями и нигилизмом во взглядах на мир. Цитаты из пессимистов вроде Ницще и Шопенгауэра идеально вписывались в макабрический антураж, а в гости заглянули и близкие по духу писатели вроде Говарда Лавкрафта и Амброуза Бирса. Местами смехотворная философия героя Макконахи (давайте это уже признаем!) тогда выражалась во фразе: «Время – это плоский круг». Попытка вырваться из круга обернулась для шоураннера Пиццолатто неудачей – второй сезон переехал из Луизианы в Калифорнию, двух героев превратили в четырех (разной степени деформированные профессиональными обязанностями персонажи Рэйчел Макадамс, Колина Фаррелла, Винса Вона и Тейлора Китча), а разлагающаяся южная готика уступила место полуосвещенным улицам и прокуренным нуарным барам. Вместо таинственного лесного человека – некто в маске ворона, но жестокие убийства на месте. Хэппи-эндом даже не пахнет, а над расследованием (тоже образцово-провальным) висит тень Рока, от которой никто не уйдет. По пути Пиццолатто разругался с Фукунагой, поэтому постановкой новых серий занимались сразу несколько приглашенных режиссеров. Зрители, ждавшие повторения фишек первого сезона, приняли второго «Детектива» полярно. Одни твердили, что это какие-то высокобюджетные «Ментовские войны», вторые (и правы именно они!) напоминали, что это антология, и Пиццолатто не обязан повторяться. Тем не менее, когда настало время третьего захода, шоураннер, по мнению критиков, снова поставил свою дебютную пластинку. Это отчасти компромиссный шаг (забыть неоднозначно принятый неонуарный сезон), а отчасти – смелый вызов самому себе. Новый сезон по своей концепции напоминает тот, где блистали Макконахи-Харрельсон, но первое впечатление оказывается не совсем верным – как и должно быть в настоящих детективах. Ложный след Ноябрь 1980 года. Спустя несколько дней после Хэллоуина (кое-где еще виднеются декоративные останки праздника) брат и сестра выезжают на прогулку. Пока дети на велосипедах гонят через маленький арканзаский городок, тревожная музыка, крупные планы смурных прохожих и пустынная дорога откровенно намекают, что ничего хорошего с ними не случится. К вечеру они не возвращаются домой. Усатый отец (Скут Макнэйри) бьёт тревогу, и за поиски берется парочка местных копов. Центральный персонаж нового сезона «Детектива» – чернокожий ветеран вьетнамской войны Уэйн Хэйс (Махершала Али). Его напарник Роланд Уэст (Стивен Дорф) всего лишь хороший коп, а не горящий своей работой энтузиаст. Пока все полицейские прочесывают предполагаемое место пропажи детей, одиночка Хэйс предпочитает работать индивидуально. «Если бросить его в джунглях одного, он вернется через пару-тройку недель со скальпами», - с усмешкой скажет про него Уэст. Но этот путь следопыта в итоге оказывается верным – в конце пилотной серии персонаж Али разыщет первую шокирующую зацепку по делу. Впрочем, даже индивидуалистам иногда нужна пара, и Уэйн находит близкого человека в учительнице литературы пропавших детей Амелии Рирдон (Кармен Эджого). Подозреваемых несколько. Вот, например, патлатые пацаны, которые слушают метал и носят футболки с Black Sabbath. А как вам странноватый дядюшка? Или, где во время исчезновения была мать детей, пергидрольная блондинка? А что это за странный мусорщик-индеец, который все время ошивается на детских площадках? Не бойтесь спойлеров, ведь правильного ответа пока не знают даже критики – HBO разослал журналистам только пять из восьми эпизодов. Ясно одно: в деле замешано что-то не совсем обычное, поскольку в лесах возле Озарка находят странноватую куклу (да, оккультисты обитают не только в Луизиане). Еще один прием, сближающий третий сезон с первым, – повествование в нескольких временных отрезках. Первый – расследование в 1980-м, которое не даст следствию почти ничего. Второй подключается в 1990-м, когда в закрытом деле находятся новые детали, и детективы снова выходят на тропу. Хэйс к тому моменту уже обзаводится детьми от той самой школьной учительницы (она стала писательницей, выпустив криминальный нонфикшн о событиях десятилетней давности). Третий – поседевший Хэйс в 2015-м принимает у себя журналистов, снимающих сериал в популярном жанре true crime, посвященный все тем же пропавшим детям. В первом сезоне перед современными следаками также сидели детективы Харрельсона и Макконахи, отчитываясь о делах давно минувших дней. Неужели Пиццолатто снова использовал тот же нарративный прием? К счастью, нет. В поисках утраченной памяти Философская телега Раста Коула про вечное возращение работала как на повествование в двух временах, так и на тему беспрерывной борьбы добра со злом. Бонусом служили вечные страдания: ничто нельзя изменить, поэтому можно глушить пиво и забить на стрижку. Выход, однако, находится, и потасканный герой Макконахи постепенно выкарабкивается из самого сердца тьмы, по пути приобретая христообразную внешность. Нового детектива в исполнении Махершалы Али волнуют вопросы куда более личные. В 2015 году пожилой Хэйс борется с Альцгеймером; воспоминания утекают сквозь пальцы, а сам он может оказаться посреди улицы в одном халате. Рассказать журналистам детали следствия пятнадцати- и двадцатипятилетней давности для него задача непростая: загадка исчезновения детей осталась нераскрытой, а разум бередят старые раны. Раны, к слову, не только детективные. Хэйс болезненно прокручивает в памяти ссоры с ныне покойной женой, а в закоулках воспоминаний бродят призраки вьетнамской войны. Память в третьем сезоне выступает частным случаем времени, способом путешествия через года. Таким же важным, как для Макконахи тексты философов-пессимистов, для героя Али становятся строчки из поэмы Роберта Пенна Уоррена, которое он слышит из уст будущей жены: Расскажи мне историю. В этот век и безумный момент Расскажи мне историю. О больших расстояниях и свете звезд. Имя этой истории будет Время, Но название не произноси. Расскажи мне историю истинной радости. Вот и главное отличие нового «Детектива»: он не о битве зла и добра (поэтому расследование здесь еще более вторично, чем раньше), а о безуспешной попытке поймать, восстановить и пересобрать самого себя через обрывки старых воспоминаний и призраков прошлого. Именно поэтому в центре нового сезона поставлен Махершала Али – потерянный герой должен быть одинок. Стоит отметить, что это пока что лучшая работа оскароносного актера, известного по «Лунному свету» и «Зеленой книге». По сути он играет трех разных детективов Хэйсов, которые отличаются не только возрастным гримом, но и манерой говорить, держаться и даже мыслить. Самый пронзительный и точный портрет получается для престарелой версии, личности на грани распада. Судить о третьем сезоне «Настоящего детектива» пока рано (некоторые критики напрасно поспешили) – оставшиеся три серии могут сильно удивить, а могут и разочаровать. На манер второго сезона над третьей частью работали несколько постановщиков (среди них талантливый режиссер хорроров Джереми Солнье), а некоторые эпизоды ставил лично Пиццолатто – раньше он ограничивался только сценариями. Пока понятно лишь то, что мрачный стиль Кэри Фукунаги времен первого сезона переплюнуть не удалось. Местное оккультное измерение лишено лавкрафтовского духа, несмотря на вполне жуткие моменты. Первые пять эпизодов демонстрируют высококлассную концептуальную обертку для детективного жанра и то, что Ник Пиццолатто не разучился выстраивать динамичное повествование – к тому же на этот раз почти лишенное перестрелок.

Вполне возможно, что перед нами самый зрелый сезон антологии. Время добавляет не только возраст, но и бесценный опыт – вероятно, Пиццолатто им и воспользовался.