Юный видеоблогер Алтан (Иван Константинов) сидит на шее у отца и вместо того, чтобы зарабатывать деньги, снимает вместе с другом вайны – короткие комедийные ролики для социальных сетей. В воспитательных целях по совету друга семьи его отправляют на песцовую ферму где-то на краю света. Вокруг ни души, кричат чайки, ласково плещутся волны моря Лаптевых. Из благ цивилизации – спутниковый интернет. Вскоре Алтан понимает, что он в этих краях не один. Из ветхого деревянного дома по соседству к нему приходит знакомиться старик Байбал (Степан Петров). Он приехал сюда умирать и мечтает, чтобы его похоронили рядом с давно погибшей женой.
Алтан, естественно, никого хоронить не собирается, разговоры о смерти его пугают, напоминая о непростой семейной истории. Вместе с соседом он затевает новый видеопроект – серию роликов, в которых Байбал осуществляет свои самые заветные желания. Они у старика простые: порыбачить, напечь оладий, поохотиться на уток. Есть лишь одно невыполнимое. Когда-то Байбал потерял в море единственную дочь. Тело так и не нашли, поэтому старик верит, что девочка выжила и была спасена. Алтан считает, что социальные сети могут помочь в ее поиске.
Помнится, в начале 2010-х российский кинематограф накрыло цунами «доброго кино». Этот лейбл с подачи братьев Андреасянов, создателей кинокомпании Enjoy Movies, закрепился за сентиментальными поделками вроде альманаха «Мамы» или комедии «Тот еще Карлосон!». Зритель эти фильмы смотрел, но крючок не глотал: было слишком очевидно, что за наигранной «добротой» скрывается беспредельный цинизм и жажда освоения государственных средств, полученных от Фонда кино. Потом искусственный глянцевый мир на отечественных экранах сменила война, режиссеры быстро переориентировались, и российское кино резко передумало становиться «добрым».
Примерно в то же самое время в Якутии окончательно оформилось явление, получившее название «якутского чуда»: местные кинематографисты начали снимать фильмы, которые пользовались огромной популярностью у местной же публики. В настоящий момент якутскую волну давно признали и критики, и фестивали, но с широким прокатом по России у этого кино по-прежнему проблемы.
При этом трудно найти что-то более зрительское, чем «Надо мною солнце не садится». Фильм Любови Борисовой демонстрирует все чудеса, на которые способен якутский кинематограф. Тут и умелое использование северной натуры, и отличные актерские работы, и лаконичный сценарий, основанный на литературном первоисточнике (тоже, естественно, якутском), и умелое смешение трагического и комического. А главное – это доброе кино без всяких кавычек. Доброта его не исходит по разнарядке из чиновничьих кабинетов, а пробивается своим ходом через вечную мерзлоту.
В этом году картина оказалась на Московском кинофестивале и была обречена на сравнение с прошлогодним якутским участником – фильмом Эдуарда Новикова «Царь-птица» о пожилой паре, приютившей в доме живого орла. «Надо мною солнце не садится», безусловно, проигрывает ленте Новикова по богатству художественных приемов. У Борисовой явно чувствуется влияние азиатских сериалов-дорам с их цепкой драматургией, сентиментальной музыкальностью, чинным благородством и культом старших. Пропасть между молодежью, которая свободно пользуется новыми технологиями, и «отсталым» предыдущим поколением, привыкшим жить от земли, - один из самых распространенных и острых конфликтов в современной китайской поп-культуре.
Кроме того, в отличие от «Царь-птицы», в фильме Борисовой нет ничего отчетливо экзотического. Часть профессиональной публики почему-то оценивает это как недостаток, как будто амбиции «якутского чуда» не простираются дальше границ собственной республики. Но суть самопровозглашенного Сахавуда заключается как раз в его многоликости: якуты хотят заниматься не региональным кинематографом, а кинематографом вообще. При таком подходе им ничего не стоит замахнуться на свой аналог французского хита «1+1» - именно к нему «Надо мною солнце не садится» оказывается ближе всего. Вы думали, в России такого кино никогда не будет? А оно уже есть.
