Жан де Карруж, главный герой нового фильма Ридли Скотта «Последняя дуэль», обуреваем сомнениями, верить ли своей жене, обвинившей его друга Жака Ле Гри в изнасиловании или нет. Надо ли говорить, что Жак всё отрицает? В ожидании отсроченной, но все же скорой премьеры картины Киноафиша вспоминает фильмы, в которых двигателем сюжета является сомнение.
«Подозрение» (1941)
В этом своем фильме Альфред Хичкок заставил сомневаться чрезвычайно застенчивую Лину Маклэйдло в чистоте намерений ее мужа — бесшабашного гуляки Джонни Эйсгарта. С течением времени мечтавшая вырваться из родительского дома Лина начинает замечать другую, темную сторону Джонни, который оказывается любителем азартных игр, готовым, как кажется, пойти на что угодно ради денег.
«Подозрение» основано на романе Френсиса Айлза «Перед фактом», концовку которого Хичкоку пришлось изменить против воли. Студия RKO, на которой проходили съемки, не хотела очернять чистый образ Кэри Гранта, снимавшегося в основном в комедиях, превратив его Джонни из убийцы во вполне безобидного малого. Это несколько выбивалось из общей тональности сюжета, но не помешало стать фильму еще одним маленьким шедевром Хичкока (чего только стоит знаменитая сцена со стаканом молока!). К слову, Джоан Фонтейн, исполнившая главную женскую роль, была удостоена за нее «Оскара».
«Тень сомнения» (1943)
Общая атмосфера недоверия была одним из важнейших элементов саспенса, которым столь знамениты фильмы Хичкока. В «Тени сомнения» она ложится на юную Шарли, живущую тихой жизнью в маленьком американском городке каких много. Поворот винта случается, когда с «большой земли» приезжает ее очаровательный дядюшка Чарли, интерес к богатым вдовам и боязнь репортеров которого порождают в ее душе сомнения насчет его прошлого.
Замечательный сценарий — к слову, в работе над ним принимал участие сам Торнтон Уайлдер, — раскрывающий природу зла в прежде идеализированной американским кино глубинке, баланс между комедией и триллером и игра двуликого Джозефа Коттена, одинаково успешно внушающего доверие и страх, заставляли зрителя сомневаться вместе с Шарли до самого конца и заодно обеспечили фильму статус одного из лучших в фильмографии Хичкока. Вне сомнений.
«Газовый свет» (1944)
Фильм еще одного большого голливудского режиссера Джорджа Кьюкора, подаривший современным апологетам феминизма отличное название для одного из множества видов притеснений, рассказывает о почти идеальной жертве Поле Олквист, пережившей в детстве травму — ее тетушка, оперная дива, была задушена, а припасенные ею драгоценности пропали.
Спустя годы Пола возвращается в Лондон со своим строгим мужем Энтони, которого сыграл чарующий Шарль Буайе, бравирующий своим акцентом. В старом доме тетушки к ней являются призраки прошлого, а свет ее разума гаснет вместе с газовым освещением, затемняя сознание и заставляя сомневаться в собственном рассудке.
Прежде, чем стать фильмом, пьеса Патрика Гамильтона успешно шла на Бродвее, где ее впервые увидела будущая исполнительница главной роли Ингрид Бергман, очарованная ролью несчастной Полы. К слову, другую заметную роль в фильме сыграл Джозеф Коттон, представший на этот раз в роли усердного детектива.
«Завороженный» (1945)
И снова Альфред Хичкок, щедро одарявший атмосферой сомнения свои фильмы. Впрочем, поначалу главный герой «Завороженного» доктор Эдвардс в исполнении Грегори Пека, недавно занявший пост главного врача психиатрической больницы, вполне в себе уверен, но постепенно он и окружающие начинают замечать странности в его поведении — Эдвардс осознает, что у него амнезия и он не помнит своего прошлого. Влюбившаяся в него доктор Питерсен (наша старая знакомая Ингрид Бергман) помогает ему вспомнить всё и вернуть.
Хичкоку, кроме прочего, удалось замечательно передать чувство недостоверности, ненадежности знания о себе и своем прошлом, которое будто бы заволокло туманом или, если вспоминать одну из сцен фильма, будто завалило снежной лавиной.
«Расемон» (1950)
Фильм Акиры Куросавы, входящий во все, кажется, списки лучших из когда-либо снятых, представляет не одного, а сразу четырех ненадежных рассказчиков, каждый из которых представляет собственную версию обыкновенной истории — стычку лесного разбойника с самураем, сопровождающим в путешествии по Японии свою жену.
Говорить коротко о фильме, о котором написаны книги, кажется, несколько неуважительным, но придется ограничиться скупым перечислением богатых наград — от «Оскара» до «Золотого льва» — и упоминанием о том, что «Расемон» обогатил язык кино новым видом нарратива (который можно назвать параллельным).
«Мираж» (1965)
«Именно воспоминания придают нам единство личности, разума, чувства, предопределяют наши поступки. Без памяти мы ничто», — сказал как-то Луис Бунюэль, и герой «Миража» Дэвид Стиллвелл (Грегори Пек), вероятно, согласился бы с ним. Арка Стиллвелла сильно напоминает о другом персонаже Пека — докторе Эдвардсе из «Завороженного». Стиллвелл также понимает, что не помнит ничего, кроме последних двух дней, и пребывает в состоянии тревожной нерешительности, сцены из травмирующего прошлого видятся ему будто бы снятыми издалека (одна из режиссерских находок).
Не слишком заметный неонуар от мастера жанра Эдварда Дмитрика замечательно стилизован и обновляет канон «Завороженного» — теперь герою противостоит не один человек, а корпорация. 70-е с их общим чувством паранойи совсем неподалеку.
«Бегущий по лезвию» (1982)
Нас интересует исключительно режиссерская версия фильма Ридли Скотта – о самых ярких моментах карьеры которого мы недавно писали, – содержащая ключевую для замысла сцену. В ней главному герою Рику Декарду — охотнику на репликантов (то есть искусственно выведенных людей с генными модификациями) – во сне является единорог, фигурки которого при каждой встрече оставляет его напарник. Сцена намекает на то, что воспоминания Декарда искусственны и ставит вопрос о том, является ли сам Декард репликантом, не осознающим это. Скотт оставил этот вопрос открытым, но в интервью признавался, что считает Декарда репликантом. Интересно, что исполнитель его роли Харрисон Форд был с ним не согласен и заявлял, что считает его человеком.
К слову, Декард появился и в сиквеле — «Бегущем по лезвию: 2049», — правда, и здесь режиссер Дени Вильнев не дал ясного ответа.
«Бартон Финк» (1991)
Сюрреалистичная, черная, прогорклая — у комедии братьев Коэн много определений, но едва ли они смогут исчерпывающе передать изменчивую, месмеричную атмосферу, в которой оказывается нью-йоркский писатель Бартон Финк (Джон Туртурро), которому вздумалось отправиться в Голливуд, чтобы писать сценарии к третьесортным фильмам. Обосновавшись в отеле класса «Бэйтс», Финк знакомится в нем с другим постояльцем, веселым коммивояжером Чарльзом Мэдоусом (Джон Гудмен), который, как выяснится позже, окажется серийным убийцей. По крайней мере, это объясняет женский труп, который Финк как-то поутру обнаружил у себя в постели.
Изобретательная шутка о кругах ада, через которые пришлось пройти писателям, угодившим в студийную систему, была вдохновлена биографией Уильяма Фолкнера, который выведен, пусть и под другим именем, в образе некогда успешного литератора Уильяма Мэйхью, превратившегося под калифорнийским солнцем в спивающегося сценариста, неспособного написать ни строчки.
«Бартон Финк», к слову, единственный фильм в истории Каннского кинофестиваля, удостоенный наград в номинациях на лучший фильм, лучшего режиссера и лучшего актера.
«Загадочное убийство в Манхэттене» (1993)
Сомнение, однако, может быть поводом и для шуток, хотя для Вуди Аллена, кажется, всё является таким поводом. Вполне хичкоковскую экспозицию в духе «Окна во двор» — герои заподазривают своего соседа в убийстве — Аллен превратил в замечательную комедию, посмеивающуюся над забавами обеспеченных «нью-йоркеров», молодость которых осталась далеко позади, а вслед ей уже смотрит и зрелость. Убийство, пусть даже мнимое, для Аллена только способ разрешения кризиса среднего возраста. Мимоходом режиссер тонко обыгрывает жанровые клише классических нуаров и даже позволяет себе прямые цитаты — как, например, в финальной сцене, которая воспроизводит знаменитый фрагмент из «Леди из Шанхая» Орсона Уэллса.
«Американский психопат» (2000)
Экранизация культового в девяностые годы романа Брета Истона Эллиса с годами, кажется, стала популярнее первоисточника. «Американский психопат» вышел больше двадцати лет назад, но мемы с Кристианом Бэйлом в роли Патрика Бэйтмена, превращающего несчастного Джареда Лето в отбивную под хит Hip To Be Square от Huey Lewis and The News, всё еще живы.
Начинающийся как сатира над процветающими в 80-е нью-йоркскими яппи (например, Патрик убивает Пола, персонажа Лето, только из-за того, что тот в отличие от него смог зарезервировать столик в «Дорси» — самом модном ресторане города) фильм превращается в историю импульсивного маньяка с довольно необычными фиксациями только для того, чтобы сделать еще один поворот и заставить Патрика усомниться в реальности его убийств (это отчасти напоминает бунюэлевскую «Попытку преступления»). В этом смысле показательна замечательная сцена, в которой Патрик пытается засунуть в щель банкомата… кошку.
«Помни» (2000)
Разумеется, подобный список не мог обойтись без хотя бы одного фильма Кристофера Нолана, возведшего неопределенность в абсолют. Уже в своем полнометражном дебюте, постнуаре «Преследование», Нолан ловко манипулировал зрительским вниманием, но свой конструкторский талант в полной мере проявил, пожалуй, в следующем фильме «Помни», герой которого страдает от антероградной амнезии, то есть не способен запомнить ничего дольше пяти минут, и пытается при этом найти убийцу своей жены.
Сложносочиненная картина содержит многие излюбленные Ноланом приемы — нелинейный хронометраж с характерным чередованием времен, образующих петли и другие узоры, интровертированное повествование, погружающее зрителя в сознание героя, будто бы погруженное в сон (отчего все персонажи кажутся «зеркалами» главного героя), — которые он доведет до идеала в «Начале» и до абсурда в «Доводе».
«Малхолланд Драйв» (2001)
Нолан – режиссер в высшей степени оригинальный, но с точки зрения формы многие его фильмы близки к каноничным лентам Дэвида Линча, если говорить исключительно об элементах ее составляющих, а не их совокупности. Ключевое различие между ними видится во внутреннем устройстве их вселенных. Если системы Нолана акцентированно рациональны и потенциально умопостигаемы, то миры Линча больше напоминают буддистские коаны, обращенные к спящему подсознанию, а не к бодрствующему разуму.
Это справедливо и по отношению к «Малхолланд Драйв», фильму, который снимался как пилот так и недоснятого телесериала с одновременно простой и загадочной экспозицией: девушка в беде встречает другую девушку, а затем они неожиданно исчезают, представ во второй части фильма в совершенно других образах. Линч традиционно использует жанровые схемы нуара и мелодрамы, окуная их в бурлящую жидкость сюрреализма (не столько жанра, сколько принципа).
«Жизнь Дэвида Гейла» (2003)
Гораздо более «стабильный» и жанровый фильм классика английского кино сэра Алана Паркера о заключенном Дэвиде Гейле, приговоренном к смертной казни за убийство своей подруги. Несмотря на признание Гейла, журналистка Бетси Блум, которой поручили взять у него интервью, всё больше проникается историей его жизни и находит всё больше несостыковок в его истории.
Точные акценты — напряжение упрямо скачет на протяжении всего фильма, пока не растягивается к финалу — и замечательная химия между Кевином Спейси и Кейт Уинслет, исполнившими главные роли, сделали «Жизнь Дэвида Гейла» отличным примером драматичного фильма-сомнения.
«Сомнение» (2008)
Герметичная и по-католически скупая история о необоснованном сомнении, которое ширится в узком сознании директрисы церковной школы Элоизы Бовье, подозревающей отца Брендана Флинна в… собственно, ни в чем конкретном, а скорее в неопределенной неправильности. Впрочем, инстинктивное недоверие обретает форму, когда одна из сестер намекает на то, что у отца Флинна «особые» отношения с некоторыми мальчиками. Так начинается ее расследование.
Фильм основан на пьесе Джона Патрика Шэнли, который сам же ее и экранизировал. Театральность постановки чувствуется в камерности истории, ее закрытости, что очень здорово отражает атмосферу ограниченного стенами школы католического конклава. Аскетичная камера Роджера Дикинса сосредоточена на главном — актерах, подобранных очень здорово (в главных ролях снялись Мэрил Стрип и Филип Сеймур Хоффман) и заслуженно номинированных на «Оскар» и «Золотой глобус».
«Остров проклятых» (2010)
Напоследок замолвим слово за фильм еще одного классика, угодившего в наш список, — Мартина Скорсезе и его «Остров проклятых». По сюжету двое маршалов США — Тедди Дэниелс (Леонардо ДиКаприо) и Чак Оул (Марк Руффало) — прибывают на остров, у восточного берега занятый огромной лечебницей для душевнобольных преступников, чтобы расследовать исчезновение одной из пациенток — Рэйчел Соландо. Дэниелсу, страдающему морской болезнью нездоровится, во снах ему являются призраки прошлого: концлагерь Дахау, который он освобождал от нацистов, и мертвая жена, взывающая к нему.
Постоянный дождь с грозой, нагнетающие напряжение, усиливающие подозрения Дэниелса в законности методов, применяемых к больным, приводят его на другой конец острова, возвышающемуся на берегу, подобно восклицательному знаку, отвечающему на финальную реплику фильма: «Что лучше — жить чудовищем или умереть хорошим человеком?»
