«Гарри Поттер и узник Азкабана»: Рецензия Киноафиши

Вряд ли имеет большой смысл предварять просмотр очередной порции магических приключений Гарри Поттера детальным пересказом. Читайте книгу, смотрите фильм – там всё есть. Поэтому – только пара-тройка деталей, которые из первого впечатления не явствуют, но тем не менее должны быть извлечены на свет. Во-первых, смена режиссера. В кресло постановщика вместо Криса Коламбуса уселся Альфонсо Куарон, который, конечно, поставил фильм «И твою маму тоже», знаменитый главным образом своим названием, но который еще и экранизировал роман Диккенса «Большие ожидания», а также детско-юношескую сказку «Маленькая принцесса» по роману Фрэнсис Ходжсон Бёрнетт, о чем почему-то вспоминают гораздо реже. Коламбус же ограничился ролью одного из продюсеров (впрочем, в Голливуде продюсер, режиссер и сценарист – вещи взаимозаменимые и частенько прямо друг в друга перетекающие). Некоторые наблюдатели оценивали эту рокировку так, что, мол, Коламбуса как постановщика средненьких комедий заменили Куароном как обладателем ярко выраженного индивидуального вкуса и оригинальной творческой манеры. Ну, тут, конечно, надо понимать, что кому бы ни доверили постановку очередной серии такого блокбастера, как «Гарри Поттер», этот кто-то в любом случае будет контролироваться на двести процентов и не сможет воспользоваться никакой «оригинальной манерой» даже при всем желании. Кроме того, представление о Коламбусе как производителе одного лишь усредненного ширпотреба не вполне верно: он, конечно, ставил проходные комедии для детей («Один дома-1,2») и взрослых («Девять месяцев»), равно как и рядовые слезовыжималки для последних («Мачеха»), но зато он же поставил отменно смешные «Приключения няни» и «Миссис Даутфайр», а также написал феерические сценарии к «Балбесам» и первой части «Гремлинов» и создал гениальную мистификацию, по которой Барри Левинсон снял «Молодого Шерлока Холмса». Куарону предрекали, что он уведет кинопоттериану в объятия темной мистики или уж во всяком случае сделает ее гораздо более мрачной, чем раньше. Ничего подобного не случилось, тем более что сценарист остался тот же (Стив Клоувз), а следовательно, принцип абсолютно буквального перенесения текста Джоан Роулинг на экран нисколько не пострадал. «Узник Азкабана» действительно вышел несколько помрачнее предыдущих двух частей, но эта разница на самом деле несущественна. Из режиссерских удач по инфернальной части стоит отметить пару раз появляющиеся в кадре гладкие черные поверхности с медленно стекающими дождевыми каплями и дементоров, облик которых дает почувствовать, что ужас не только запределен уму, но при этом еще и жутко пластичен. Кстати, способ, которым дементоры высасывают через лицо человека живой свет его эмоций, оставляя лишь мрак страхов и безысходных воспоминаний, по фактуре очень близок высасыванию из людей жизненной силы решенными в босховском духе космическими пришельцами в фильме Тоуба Хупера «Жизненная сила» (1985) по знаменитому роману Колина Уилсона. Во-вторых, спецэффекты. Должна заметить, что их создатели идеально справились со своей задачей, чего никак нельзя сказать о большинстве более-менее недавних напичканных компьютерной анимацией блокбастеров. Довольно печальный пример в этом смысле – «Властелин Колец» (здесь я совершенно согласна со своим предшественником Vlad’ом Dracul’ой), где большинство нарисованных персонажей сделаны весьма неуклюже, оставляя по себе какой-то гуттаперчевый привкус, а в сценах битв постоянно режут глаз «швы» и нестыковки. Даже в «Трое», чья компьютерная графика на гораздо более высоком уровне, на средних планах сражений то и дело видно, как одни воины «проваливаются» в «подмалевок» кадра, чтобы уступить место невесть откуда взявшимся собратьям по оружию. Вообще трехмерная анимация должна быть, по моему глубокому разумению, либо настолько художественно самодостаточна, даже феерична (как, например, в «Питере Пэне»), чтобы уже было не важно, соответствует она какой-нибудь реальности или нет, – либо же настолько корректна, что зритель не замечал бы ее вовсе. Недаром, кстати, когда Американская киноакадемия выбирала, кому дать «Оскар» за спецэффекты – «Невидимке» Пауля Верхувена или «Гладиатору» Ридли Скотта, награда досталась последнему: графика в «Невидимке», хотя и отличалась довольно высоким профессиональным качеством, была все-таки слишком уж нарочита и предсказуема, в «Гладиаторе» же многие сцены были так аккуратно дорисованы на компьютере, что зрительский глаз совершенно не различал «божественное» вмешательство. Создатели спецэффектов для «Гарри Поттера» (третья серия в этом смысле еще совершеннее первых двух) сумели добиться того, что «ненастоящие» персонажи смотрятся «как живые»: они двигаются естественно и непринужденно, и каждое их движение решено множеством нюансов. Трудно не обратить внимание на гиппогрифа, разработанного именно с такой тщательностью, и не сравнить его пластику с пластикой, скажем, Человека-волка из «Ван Хельсинга» (худшие эффекты этого сезона), который запрограммирован на телодвижения либо под прямым углом (как робот), либо по абсолютно надуманным траекториям. Ну и, наконец, скажем пару слов про сказку, которая, как известно, ложь, но и намек в то же время. Джоан Роулинг, придумавшая Гарри Поттера, все время пытается скрестить магию с диккенсовским реализмом, чтобы одновременно и детей порадовать, и урок провести. Ей и кусок того хочется отщипнуть, и ломтик этого. И Карту мародеров предъявить, и устами одного из старших молвить, что «убегать из дома очень-очень безответственно». В результате и волшебство получается с постоянными поправками и оговорками, и «смысл» все время отсрочивается чудесами. Один раз даже авторам фильма почти удается набрести на что-то подлинно драматическое – в беседе Поттера с профессором Люпином (Дэвид Тьюлис) в открытой галерее, где они говорят о погибшей матери Гарри, которая умела видеть красоту мира; но этот разговор в буквальном смысле слова повисает в воздухе. В остальном нравоучения в свободных пропорциях перемешиваются с мелкими фокусами и шерлокхолмсовскими диалогами: «– Кто это спит? – Профессор такой-то. – Все-то ты знаешь. А откуда ты это знаешь? – На его вещах написано». Получается все совсем понарошку. И вот здесь всплывает как раз вещь, будто и неприметная, а на самом деле основная. В конце, когда профессор Люпин рассказывает о том, как прекрасно спасение невинных жизней, совершенное героями, он одним усилием воли мгновенно раскладывает свои вещи по коробкам и чемоданам. Все, конечно, затаив дыхание, слушают высокую речь о спасении, а тут главное – легкая и приятная упаковка вещей. Именно это в конце концов невольно, но с необходимостью западает в подкорку. Фильмы о Гарри Поттере – не про мир волшебников, где отменяются мирские законы, а про маленькие шалости комфорта: жизнь здесь просчитана совершенно «по-взрослому», но иногда (когда очень тяжело, или очень скучно, или просто хочется конфет и воздушных шариков) можно произвольно заколдовать несколько второстепенных деталей. Тогда крыса уличается в предательстве, вещи сами разлетаются по коробкам, а метлы набирают скорость и взмывают в небо. Однако все это, конечно, по секрету между нами, потому что в большом, серьезном и настоящем мире колдовать строго воспрещается. Алина Воронцова