«Бой с тенью»: Рецензия Киноафиши
Три премьеры подряд мне на удивление везло: «Малышка на миллион», «Кукольник» и «Заложник» были полноценными произведениями искусства. «Бой с тенью», составивший типа конкуренцию «Малышке на миллион», опустил меня с блаженных небес на грязную, промозглую и неприветливую землю. Если сказать кратко и честно, минуя заискивающую интеллигентскую вежливость и никому не нужный патриотизм, «Бой с тенью» – полный отстой, вдобавок ко всему не по чину претенциозный и нагло запускающий руку в зрительский карман при помощи грамотно изматывающей многомесячной рекламы.
Господин Сидоров, автор нашумевшего телесериала «Бригада», составляющего предмет его (и продюсеров) отдельной и нескончаемой гордости, решил сделать кино для всех слоев населения: любишь боевики – получай крепкий тройной мордобой, любишь мелодрамы – рыдай над большой и чистой любовью побитого боксера и медработницы – экс-наркоманки из физкультурно-оздоровительного диспансера № 5, любишь высокое искусство – гляди, как герои цитируют «Ричарда III», а потом и вовсе оказываются на его постановке (с Сергеем Бехтеревым в роли Ричарда и почти всамделишными декорациями). Правда, заканчивается постановка Шекспира реальной дракой и десантированием ОМОНа, ну да это мелочи: главное – какая метафора заявлена!
Метафора же следующая. Жил да был знатный советский боксер Вагит, который готовился к Олимпиаде, а попал на зону – за то, что в пьяной драке вора в законе порешил. На зоне, ясное дело, Вагита встретили неприветливо, так что пришлось ему подмять под себя весь лагерь, лишившись при этом солидного куска спины. Но вместе с ломтем спинного мяса лишился Вагит жалости, и презрел он, и возненавидел человечество, и стал, откинувшись с зоны, крутым наркодилером. Сына своего единородного учил бить одноклассников не по лицу, а по печени, чтоб училки не доставали, и березку чахлую, неприжившуюся топором срубил – метафора опять же! И сделался он точь-в-точь как Ричард III – отвергнутый миром и сам отвергнувший мир. И своего протеже – боксера Артема Колчина, «большую белую надежду», похожую на Вагита в юности, – не пожалел, после неудачного боя денег на операцию не дал и оставил несчастного слепнуть с разорванной сетчаткой. Но Артем – парень не промах, хоть и слепой, а почти в одиночку (при помощи малолетнего брата своей новоиспеченной любовницы) ограбил банк Вагита, где когда-то охранником подрабатывал, расшвырял охрану с инкассаторами, забрал больше миллиона долларов (ничего не видя при этом!), доехал до Питера и операцию на глаза сделал – успешную, с полным возвращением утраченного зрения.
Тут нужно сделать оговорку: хоть Артему Колчину и сопутствует энергичная рэп-речевка про то, что сам он молод и кулак его – как молот, наш герой много читает. Киплинга, к примеру, штудирует. А медработница Вика, любовь его, обожает стихи Блока. Вероятно, поэтому в начале фильма из проезжающего авто высовывается сладостно-самодовольная физиономия Сергея Безрукова и просит передать Вагиту привет от Саши Белого (из «Бригады»). Если бы привет был от Андрея Белого или от Саши Черного, вообще был бы полный катарсис и ништяк, но и так, в принципе, хорошо, потому что безруковское «Удачного боя, брат!» – неприкрытая цитата из культового фильма «Сестры», где Бодров-младший, усевшись в режиссерское кресло, ни к селу ни к городу катапультировал себя прямо в эпицентр событий в образе вальяжно выходящего из машины Брата всея Руси, гарантирующего свою милость и покровительство всем сирым, обиженным и гонимым. Так что, возвращаясь к нежным поэтическим пристрастиям персонажей, нужно заметить, что помимо навязчивого и не вполне уместного рэпа героев сопровождают разные лирические поп-композиции вроде «Буду с тобой в радости и в минуты слабости» (это цитата), а чтобы уж совсем добить зрителя своей многогранностью и продвинутостью, Сидоров добавляет в саундтрек еще и Apocalyptica.
Разумеется, единое эпико-драматическое полотно у постановщика «Бригады» не клеится. «Ричард III» со всеми своими аллюзиями и реминисценциями шествует меж сюжетных линий сам собою, история же про бокс, наркотики и любовь, эпиграфом к которой можно поставить коронную фразу Артема Колчина: «Чего-то мне все это ни фига не нравится», идет своим чередом. И пока Бехтерев толкует об узурпаторах и самовластцах по ту сторону добра и зла, наркобосс разъясняет «чистую конкретику» (тоже цитата), а юный боксер обещает податься в шахматы и там порвать Крамника. И вот тут-то Сидоров, желая показать зрителю, что он тоже не лыком shit, выкатывает ближе к финалу прием, который должен примирить все диалектические противоположности, увязать воедино все торчащие в разные стороны хвосты и вообще явить миру гениальное творение духа и просто обалденно классное кино. Андрей Панин, играющий Вагита, бросает Дмитрию Шевченко, выступающему полковником из спецотдела по борьбе с наркотиками и пытливо вопрошающему весь фильм о границах зла, такую фразу: «Справедливости нет! Я просто вернул свой билет». Стало быть, наш бывший боксер, а ныне главный хранитель и страж колумбийско-российского наркотраффика – новый Иван Карамазов, потому что именно Иван Карамазов в 4-й главе V книги «Братьев Карамазовых» произносит следующие слова: «Лучше уж я останусь при неотмщенном страдании моем и неутоленном негодовании моем, хотя бы я был и неправ. Да и слишком дорого оценили гармонию, не по карману нашему вовсе столько платить за вход. А потому свой билет на вход спешу возвратить обратно» (этот знаменитый фрагмент кто только не цитировал, да тот же Карл Ясперс, например, в «Философской вере»!). Не вполне, правда, понятно, как увязать гуманистический карамазовский жест с прирожденным злодейством Ричарда, но вряд ли режиссер «Боя с тенью» задумывался над такими мелочами: он писал великое драматическое экшн-полотно, сотканное из великих объяснений в любви, великих спаррингов, великих погонь и осененное столь же великим смыслом. А если кто-то никакого смысла здесь не обнаружил, ему в пример всегда можно привести слова Вагита Ричардовича Карамазова, сказанные сыну в торжественную минуту: «Мама с нами, мы просто ее не видим».
Vlad Dracula
