«Артистка»: Рецензия Киноафиши
Пока перебравший своих любимых витаминов Андрей Сергеевич Кончаловский – как эдакий дядя Ваня, выпавший из дворянского гнезда, – катит сваренные из желчи и змеиного яда гламурские волны на глянцевый дом дураков, его коллега Станислав Сергеевич Говорухин снимает жалостливо-умильное кино про чрезвычайно милых и приятных людей, у которых на самом деле только одна беда: вымерли они еще лет десять-пятнадцать назад. Эльдар Рязанов в высшей степени убедительно отпел эту благородную формацию в 1991-м в «Небесах обетованных», а Владимир Хотиненко в 1999-м – в «Страстном бульваре» – эксгумировал, исследовал на предмет посмертной жизнестойкости и, достоверно убедившись в окончательной тухлости предмета художественного анализа, упаковал обратно в землю и завещал больше не реанимировать скорбных интеллигентных останков. В ельцинскую эпоху еще доживали свои дни благородные бронтозавры, способные в алкогольном единении с мирозданием худо-бедно воспроизвести души прекрасные порывы, которые, впрочем, уже тогда были преданьем старины глубокой. В век Путина, когда страна вместо людей начала плодить топ-менеджеров, залакированных в гламур, тлеющие угольки запоздалого расслабленно-благодушного шестидесятничества угасли и рассеялись в пепел. Пора уже это наконец признать как исторический факт…
Заглавная героиня нового говорухинского фильма – артистка Анна Петрова в исполнении (кстати, очень достойном) артистки Евгении Добровольской – жестоко страдает. Страдает почти весь фильм, ибо нет у нее ни мужа, ни величественных ролей в театре, а уж тем паче в кинематографе. Не берут ее ни в жены, ни в Гертруды, ни в Офелии, и даже какой-то завалящий сериал обрушивается на героиню, как подлинная благодать Господня. А потом вдруг появляется запредельный фрик, колоритно сыгранный Юрием Степановым (которому, кстати, ничего и придумывать не пришлось: вся роль была уже продумана Константином Худяковым в четырехсерийной «Чужой жизни» («Ленинградце»), где Степанов сыграл аналогичного персонажа), – и существование моментально налаживается: любовь, роль в театре, роль в кино… Почти вариация на тему «Золушки», только вместо тыквенно-хеллоуинной кареты – поскользнувшаяся на банном обмылке соперница, чуть было не забравшая себе роль матери принца Датского. Достойное предисловие к «Гамлету»!
Конечно, история любви зачуханной артистки к ученому-паразитологу, изучающему иксодовых клещей и прочую, как любит говорить Алексей Герман-старший про молодых кинематографистов, шелупонь, – это уже почти манифест с требованием остановить мгновенье где-нибудь в конце 80-х. Но тут нужно обращать внимание не на манифесты, а на детали. Прежде всего, почему именитый паразитолог, садясь за праздничный стол, не моет рук? Попробуйте представить, какое количество вирусов, бактерий и (в узком смысле этого слова) паразитов осело на руках будущего нобелевского лауреата в общественном транспорте! Ужас!! Не потому ли героиня Добровольской дважды повторяет, что скоро уйдет из театра и станет путевой обходчицей, – явственно предваряя премьеру российского фильма ужасов «Путевой обходчик» (своего рода альтернативный финал говорухинской мелокомедии), где обилие кровавых эксцессов обусловлено, скорее всего, отсутствием элементарной душевной и телесной гигиены?..
Те, кому посчастливилось в течение двух-трех недель вкусить кончаловского «Глянца» и закусить на десерт говорухинской «Артисткой», не могли не заметить крайнего простодушия обеих картин – революционно-разоблачительного в первом случае и сюсюкающе-апологетического во втором. Один из могучих старцев российского кино ломится с атомной бомбой в открытые двери, насмехаясь над тем, что уже давно с гораздо большим резонансом высмеяло само себя; второй скрупулезно и тщетно – на манер бедного Виктора Франкенштейна – реставрирует и сшивает по частям мир, канувший в небытие вместе с перестройкой и рождением «нового мышления», утвердившего себя в олигархических войнах и финансовых пирамидах. Советских кинопатриархов вовсе не нужно сбрасывать с корабля современности – сами с него прыгают. И тут же тонут, естественно, потому как – подобно упоминаемой в фильме «Артистка» глубоко пенсионного возраста приме, рвавшейся сыграть Офелию, но справедливо забракованной начальством, – «не прошли техосмотр».
Vlad Dracula
