«Обитель зла 3»: Рецензия Киноафиши

Пол У. С. Андерсон, «супермозг» всего киноцикла про Элис в стране полуживых мертвецов, до такой степени разнес в первых двух частях фигурирующий в них ландшафт, что третью часть пришлось снимать в Неваде, законспирированной под ядерную постапокалиптическую пустыню. Впрочем, Неваде особо и конспирироваться не нужно, – учитывая, сколько десятилетий США проводят там испытания разнообразных веселых устройств, растущих в арсенале американского военно-промышленного комплекса, как грибы после атомной бомбардировки. В указанном контексте надпись на плакате «Nevada – Land of leisure» («Невада – край развлечений») следует расценивать как образец особо черного и циничного режиссерского юмора.

Но, безусловно, постановщиков всей этой изрядно подзатянувшейся киносаги (на сей раз в режиссерское кресло плюхнулся маститый специалист по всем разновидностям экшен Расселл Малкехи) привлекает не столько дармовая возможность погулять, бедных зомби пострелять, сколько шанс насладиться телесными очертаниями и пропорциями Миллы Йовович, которую заставляют изгибаться в столь немыслимых позах и конфигурациях, что авторы Resident Evil, снимай они это кино на основе несколько другого сценария, были бы совершенно справедливо уличены в покушении на создание софт-порнопродукции. При всем при этом Малкехи еще и бесстыдно эстетствует, в зачине третьей части демонстрируя Элис–Миллу в позе свежеоплодотворенной Данаи, едва прикрытой какой-то легкой материей, а затем наряжая ее в красное платье от кутюр, обнажающее одну из ног по самое бедро. Зачем такие модельерские изыски в эпизоде, где перед камерой непрестанно вспыхивают и рассекают воздух режущие поверхности, нагло позаимствованные из трилогии «Куб», не вполне ясно, зато идея окупает себя с лихвой, когда в кадр попадает импровизированное кладбище из нескольких десятков Элис–Милл, где все они, одетые в точно такие же красные платья, раскинулись в позах, сулящих Расселлу Малкехи как минимум несколько месяцев общественных работ по приговору окружного суда.

Ко всему прочему, наши «резиденты зла» (всерьез воспринимать авторов Resident Evil нет решительно никакой возможности) обогатили третью часть кое-какими бойцовыми наработками «Ультрафиолета», который сам, в свою очередь, в немалой степени составлен из штампов первой части «Обители зла», а чтобы придать всему этому бессмысленному круговому плагиату весомости, Андерсон и Малкехи обратились напрямую к беспроигрышной для подобного сюжета эстетике «Безумного Макса», разжившись у австралийских классиков значительным числом мизансцен. На этом, впрочем, цитатный ряд не заканчивается: одним из кульминационных эпизодов оказывается нападение зараженных птиц, являющееся прямым и буквальным компьютерным аналогом знаменитой атаки пернатых в «Птицах» Хичкока. А чтобы уж совсем доказать, что перед нами вовсе не однообразная тупая резня (хотя в действительности перед нами как раз-таки однообразная тупая резня), создатели Resident Evil: Extinction упорно продвигают идею о том, что зомби можно приручить, лишив их (цитирую) «основных инстинктов», – и, модифицировав злокозненный вирус, использовать в качестве бесплатной рабочей силы. Стоит ли говорить, что из этого социального прожекта у Андерсона с Малкехи получается лишь… правильно, однообразная тупая резня. Ну а пока одни персонажи сочно брызжут внутренностями, растекаясь гнойными народно-однородными массами по съемочной площадке, другие, вдосталь порезвившись в Лас-Вегасе (который уже давно стал одним из эпицентров мирового зла, так что и к нынешним его воротилам можно применить фразу: «Там полно этих тварей!»), прорываются на Аляску, где, по слухам, «нет живых мертвецов [букв.: “инфицированных”]». В связи с этим можно лишь пожалеть о достопамятной продаже неинфицируемой Аляски Соединенным Штатам в 1867 году, хотя, вопреки распространенному убеждению, продажа Аляски была жестокой необходимостью. За более чем полвека освоения Аляски русские полностью истощили ее пушные запасы, уничтожив песцов, рысей, морских котиков и пр., а кроме того, даже волков и медведей; число местных алеутов с 1799 по 1867 год сократилось ровно в 10 раз: бедняги вымерли из-за уничтожения русскими промыслового зверя и из-за привезенных русскими же оспы, гриппа, тифа и кори. Найденное впоследствии на Аляске золото оказалось непригодным для промышленной разработки, а проведенный уже в ХХ веке нефтепровод обошелся в 7 миллиардов долларов. Чтобы втюхать американцам ненужную им Аляску, разоренную, труднодоступную, раскинувшуюся на 1,5 миллиона квадратных километров и вдобавок постоянно находившуюся под угрозой английской аннексии, русский посол Э. А. Стекль истратил 165 тысяч долларов на взятки американским чиновникам, конгрессменам и журналистам, включая 10 тысяч госсекретарю США. В XIX веке у подданных Дяди Сэма даже бытовало идиоматическое выражение «купить Аляску», что значило «приобрести нечто ненужное и бесполезное», а в ХХ веке Аляска была (и до сих пор остается) единственным дотационным штатом США. Зато теперь, когда вокруг полно гниющих, заживо разлагающихся зомби, Аляска чрезвычайно пригодилась бы в качестве антивирусной санитарной зоны. Ан нет, всё уже прибрали к рукам американцы. Вот ведь незадача какая!..

Vlad Dracula