«Колдунья»: Рецензия Киноафиши

Кинообщественность снова в восторге: в фильме «Колдунья» Николь Кидман так очаровательно поводит ведьмовским носиком, что это с лихвой заменяет вышеупомянутому произведению смысл, красоту, глубину и прочие вещи, напрочь там отсутствующие. История, поведанная Норой Эфрон на этот раз, вряд ли способна всерьез взволновать даже пятилетнее дитя, зато теперь у критиков и публики есть отличный повод сравнить чародейскую носовую динамику Николь Кидман с ее же интеллектуалистской носовой статикой в «Часах», которую обеспечивала характерная накладка с сирано-де-бержераковскими мотивами.

Нужно заметить, что появление Bewitched было в некотором роде неизбежным: Николь Кидман уже играла ведьму в «Практической магии», а Нора Эфрон уже заселяла Землю ангелом по имени Джон Траволта, заставив последнего (ангела то есть) обзавестись едва ли не всеми человеческими вредными привычками и асоциальными наклонностями, в «Майкле». Теперь оставалось только заменить ангела Джона ведьмой Николь – и вариации на тему земной жизни симпатичных человекообразных потусторонних персон оказались практически готовы. А чтобы придать этому майскому букету дополнительный (хотя с первого вздоха и не ощущаемый) рождественский аромат, столь ценимый г-жой Эфрон, был приглашен Уилл Феррелл, кажется, так и не избавившийся от манеры игры, усвоенной им в «Эльфе». Выстроить дальнейшую диспозицию женскому авторскому коллективу «Колдуньи» (Норе и Делии Эфрон и продюсеру Пенни Маршалл) не составило никакого труда. Итак, некая молодая ведьма не хочет больше упрощать себе жизнь колдовскими фокусами, а жаждет, наоборот, познать всю прелесть несчастного человеческого существования: она героически мокнет под дождем, вместо того чтобы создать из ничего большой красный зонтик, и собственноручно подсоединяет провода к домашней видеоаппаратуре, вместо того чтобы щелкнуть пальцами и дать им подсоединиться самим. Впрочем, давши себе твердое слово завязать с практической магией, наша ведьма периодически срывается: заказывает родственникам любовные привороты, опускает тяжелые плиты на головы соперниц, седлает помело и т. п.; правда, как существо честное и чистосердечное она сама же свое волшебство все время и отменяет, что должно, по замыслу авторов, добавить фильму дополнительной трогательности. Еще главная героиня играет главную роль в тупейшем телеремейке тупейшего телешоу полувековой давности под названием… «Колдунья»; а поскольку главная роль в телеремейке – это роль ведьмы, происходят разнообразные казусы, долженствующие сильно взволновать запеленатые в розовые бантики и рюшечки сердца зрительниц. Вообще, Нора Эфрон, до того худо-бедно контролировавшая свои сентиментально-мелодраматические приступы, на сей раз определенно перешла грань, за которой начинается слезомедоточивое дурновкусие дамского декора: все женщины моложе семидесяти в этом фильме непрерывно визжат, подпрыгивают и как-то так делают руками, чему в русском языке даже невозможно подобрать адекватного глагола, так что очень быстро картина превращается в шоу цирковых собачек с элементами мистики, которая на самом деле, в сущности, и не мистика, а элемент дизайна свадебно-брачных журналов. И, кроме всего прочего, использовать в подобных фильмах таких талантливых актеров, как Николь Кидман, Майкл Кейн и Ширли МакЛейн, – это даже не расточительство или профанация, это преступное распыление американского (и мирового) достояния на заведомо сорняковые художественные грядки.

Vlad Dracula