«Ледниковый период 2: Глобальное потепление»: Рецензия Киноафиши
Первый «Ледниковый период» был, в сущности, неплох. Основная его проблема заключалась в том, что пока действие циркулировало внутри животного мира, фокусируясь на симпатичном трио рассудительно-чувствительного мамонта, рассудительно-мужественного тигра и безрассудно-привязчивого ленивца, все было остроумно и энергично, когда же к сюжету примешивались люди в образе сиротливых младенцев и охотящихся родителей – сентиментальность заволакивала горизонт, а за каждым из персонажей начинал тянуться длинный шлейф соплей. Тем не менее зрелище было вполне смотрибельным, качество же анимации находилось вообще вне всяких вопросов и подозрений. Во втором «Ледниковом периоде» уровень анимации остался на прежней высоте, но вот остальное пришло в полный упадок, несмотря даже на тотальное отсутствие человеческого фактора, изрядно тормозившего и портившего первую часть. Масса каких-то существ галдит и брызгается в больших талых лужах, непрерывно визжа, вздрагивая и подпрыгивая, так что все в целом очень напомнило мне детскую баню с микробассейнами-«лягушатниками» вокруг изваяний мухоморов, куда меня водили в почти бессознательном возрасте. Столь сильное понижение градуса «массовых сцен» до уровня детсадовской самодеятельности, сдается мне, совершенно ничем не оправдано.
С «взрослой частью» интриги тоже получилось неровно (хотя почему «тоже»? тут хоть есть неровности, точки подъема и спада, в то время как в, условно говоря, «детской части» один непрерывный спад). Подъем в сиквеле «Ледникового периода» – это два очень удачных случая пародийной игры с жанрами: песня грифов о предстоящем обеде из прочих обитателей долины, прекрасно стилизованная под мюзикл с его эксцентричными соло и кордебалетными хореографическими решениями, и анилиновое райское видение любвеобильной к желудям белки, элегантно пародирующее разом мистическое визионерство и классический романтический балет. Кроме того, по ходу фильма попадается несколько удачных шуток, связанных с семейной жизнью (диалог жуков-скарабеев), основами компанейской дружбы (характеристика ленивца как липкой и вязкой субстанции, исходящая из уст тигра) и пр. Спад же – романтическая история мамонта и мамонтихи, возомнившей себя опоссумом вследствие, как удачно заметил один из персонажей, постоянных падений головой с дерева, а не по причине трогательного детского приключения, как пытаются уверить создатели картины. Разглагольствования о том, что у мамонтихи очень красивая попа, поскольку очень огромная, и что в связи с вымиранием мамонтового поголовья нужно срочно заняться продолжением рода, не столько прибавляют фильму «взрослости», «остроты» и «пряности», сколько нагружают его излишними фильтрованно-дозированными (все-таки для детишек делалось) сальностями. Хотя, конечно, второму «Ледниковому периоду» еще очень далеко – как минимум несколько глобальных потеплений – до раблезианских аттракционов «Шрека», горячих и злокачественных, как уличная шаверма.
Да, и еще знаменитая белка. В этот раз ее слишком много. Слишком много прыжков, кувырков, переворотов, сальто через голову, а также расплющиваний и растяжений в стиле «Тома и Джерри». Глаза устают и чересчур быстро покрываются бликующей рябью. Во всем, знаете ли, нужна мера.
Vlad Dracula
