«Теория убийств»: Рецензия Киноафиши
Трудно сказать, с какого перепугу продюсер «Американских пирогов» Крис Мур – обладатель классической сластолюбиво-пресыщенной физиономии порномагната – вдруг решил стать режиссером, да к тому же режиссером триллера про луизианскую резню всех против всех. Очевидно, перепуг был довольно сильным – и связан он явно с просмотром картины «Пила» (а то и всех пяти «Пил»), мощное влияние каковой чувствуется с первых же минут начала собственно бойни. Но содержание фильма с почти философским названием Kill Theory говорит о том, что Крис Мур, даже насмотревшись «Пилы» (а то и всех пяти «Пил»), нисколько не изменил себе и своим пирогам. Прежде чем крепкую луизианскую избушку, в которой происходит действие данного опуса, посетит долгожданный убийца, зритель должен будет претерпеть долгие выяснения, кто у кого отсосал в ванной и сколько часов тот-то и та-то бухали перед тем, как целый месяц непрерывно трахаться. Один из героев, занимавшийся сексом в наручниках, так и будет весь фильм бегать с этими наручниками, болтающимися на руке, которую, кстати, ближе к финалу оттяпают увесистым предметом садово-огородного инвентаря. И лишь по (не)счастливой случайности никто в продолжение 85 минут (а именно столько длится шедевр) не вступит в противоестественную связь с хлебобулочными изделиями.
Персонажи «Теории убийств» – несколько сексуально озабоченных выпускников и выпускниц колледжа плюс приблудившаяся к ним сводная сестрица домовладельца, исповедующая некую невнятную разновидность байкерского феминизма, – настолько тупы и отвратны, что уже минут через пять начинаешь терзаться вопросом: ну где же, наконец, маньяк-то? почему так долго? чего он медлит, скотина?! Минут через восемь ты уже ерзаешь в кресле, полный разнообразных недоумений, а где-то на одиннадцатой минуте сам готов войти в кадр и порубить на куски всю протекающую там одноклеточную жизнь, причем протекающую (кто бы сомневался!) постоянно – и исключительно ниже пояса. Даже когда половина «героев» уже перемерла, забрызгав мозгами все стены и окрестные лужайки, – даже тогда оставшиеся, строя друг другу трагические мины, страстно выясняют подробности приятельского минета на прошлых вечеринках. Разумеется, увлекшись столь бурной драматургией, режиссер Крис Мур перестал обращать внимание на какие-то совсем уж несущественные детали, например на то, что человек, у которого из живота хлещет кровь, вряд ли сможет бегать по дому и убивать всех, кто ему (ей) не понравится. И уж конечно, на фоне вышеперечисленных радостей изложенная в финале теория о человеческом выборе и воле к жизни теряет всякое значение для сюжета: это все равно как если бы некто стал декламировать Канта посреди вольера, где непрерывно совокупляются кролики, а их в это время жрет свихнувшийся на нервной почве серый волк…
Нам уже не раз доводилось упоминать об особой прелести луизианского хоррора – в связи с «Ключом от всех дверей» Иэйна Софтли, «Жатвой» Стивена Хопкинса и «Солнцестоянием» Дэниела Мирика. Однако во всех предыдущих случаях, из которых самый, наверное, колоритный – «Леший» Бретта Леонарда, можно было хоть как-то списать происходящее на черную магию вуду и хлюпающий, чавкающий, причмокивающий мир тягучих местных болот. В «Теории убийств», несмотря на сельский антураж, ничего этого нет: сластолюбец Крис Мур припас для нас только сальные, шаловливые поерзывания да пощипывания на ланч и кровавую кашу из внутренностей на десерт. Ни на что другое у продюсера «Американских пирогов» не хватило ни ума, ни сил, ни вдохновения. Да, собственно, и не могло хватить.
Vlad Dracula
