«Опасные пассажиры поезда 123»: Рецензия Киноафиши
Роман Джона Гоуди о захвате поезда в нью-йоркском метро, похоже, превратился в книгу, которую раз в десять-двадцать лет обязательно кто-нибудь да экранизирует. В 1974-м начало положил Джозеф Сарджент, в 1998-м на телевидении эстафету подхватил Феликс Энрикес Алькала, и вот уже в 2009-м – снова на большом экране – Тони Скотт ставит третью версию романа. Каковая, стоит заметить, на порядок менее умна и более шаблонна, нежели первая.
Прежде всего, Тони Скотт чуть ли не с начальных титров пускает в дело отработанный за два десятилетия до полного автоматизма зубодробительный монтаж, больше напоминающий молотов коктейль из нарезанных в окрошку кадров, сдобренных вдобавок песенками вроде 99 Problems. Первые минут пятнадцать вообще непонятно, фильм это или кислотный клип. Мало-помалу, правда, Скотт несколько успокаивается и обретает способность к внятному повествованию, но здесь его уже подстерегает новый (точнее, конечно, незабытый и незабываемый старый) враг – дурные клише. Когда супруга героя Дензела Вашингтона просит, чтобы тот принес ей в финале галлон молока, кино уже можно до финала не досматривать: и так все кристально ясно. Разумеется, то, что главный положительный персонаж – афроамериканец, более чем ожидаемо. Однако авторы фильма идут гораздо дальше, прогибая свои тренированные эластичные спины под каблуком политкорректности: отставной морпех, закрывающий своим телом женщину с ребенком, – тоже чернокожий, равно как и кондуктор, которая выведет часть пассажиров из туннеля метро. Зато главный отрицательный персонаж, само собою, белый; и хотя он называет себя говорящим «именем» Райдер, его настоящая фамилия – еще более говорящая: Форд. Оба подельника Райдера–Форда – белые, подозрительно смахивающие на скинхедов, и то, что в эту милую компанию затесался пугливый, безобидный латиноамериканец в исполнении Луиса Гусмана – наверняка небольшая сценарная недоработка: вакансию четвертого злодея должен был бы замещать богатый голубоглазый блондин, участвующий в похищении заложников из чистого садистского удовольствия. Впрочем, богатым – и все более богатеющим прямо на глазах у изумленного зрителя – оказывается персонаж Джона Траволты, мошенник с Уолл-стрит, любитель путешествовать с литовскими топ-моделями по Исландии, где четвероногие друзья в упряжках, везущие дорогих гостей, гадят на них же прямо по ходу забега. По крайней мере, именно подобные милые детали остаются в не очень сухом остатке, когда к финалу отгремят неврастенические религиозные речи с экономическим «прицепом».
Впрочем, персонаж Траволты и его монологи всё же лучшее, что есть в фильме. Определение выкупа за заложников как наличной сделки, где – в отличие от фьючерсного контракта – накладываются штрафные санкции, в данном случае методичный отстрел пассажиров, перерастает в имитацию теологического спектакля: «Мы все задолжали Господу смерть, а я привык платить по счетам». В сочетании с всплесками чернейшего юмора (возглас при виде подельника с простреленными мозгами: «Это Рамос. Это были, так сказать, мозги нашей операции») подобный треп практически неотразим, несмотря даже на невротическую визгливость интонаций. Как неотразима, с другой стороны, и халтурность сюжета: зачем, например, человеку, заработавшему 307 миллионов долларов, тащиться по городу с тележкой, внутри которой лежит едва ли 1 процент от вышеназванной суммы? И зачем гнать через Нью-Йорк бьющиеся по дороге авто и мотоциклы с деньгами, когда эти же деньги можно быстро и легко переправить на вертолете? Впрочем, последний вопрос произносится даже внутри фильма, что превращает все действие в некую легкую фантасмагорию.
Vlad Dracula
