«Убийца внутри меня»: Рецензия Киноафиши
Майкл Уинтерботтом по-прежнему поддерживает марку одного из самых провокационных и будоражащих режиссеров современности. Конечно, провокации его не столь радикальны, всеобъемлющи и метафизичны, как у Ларса фон Триера, и тем не менее в своем ареале обитания Уинтерботтом не перестает удивлять предельно разноформатными сюрпризами. Экранизация романа Джима Томпсона, переписанного Джоном Кёрреном – режиссером «Мы здесь больше не живем» и «Узорного покрова» (медвежий вкус прокатчика стал причиной переименования этого произведения Уильяма Сомерсета Моэма в «Разрисованную вуаль»), относится как раз к числу наиболее ярких сюрпризов.
«Убийца внутри меня», в сущности, не проходит ни по одному жанровому ведомству: это не детектив и даже не триллер, поскольку все про всех известно с самого начала и саспенсу в традиционной его форме, стало быть, здесь нечего делать. Несмотря на ретродекорации, весьма скрупулезно, кстати сказать, выстроенные, The Killer inside Me чужд канонов классического американского нуара: изображение организовано по совершенно другим принципам, да и стиль драматургии порядком отличается. Фильм этот не что иное, как методичное, почти бесстрастное (само)описание абсолютно падшей души – безмысленной, бесчувственной и инфантильной. Кейси Аффлек блестяще срабатывает тотальное, всепронизывающее равнодушие, равнодушие даже к себе, – коротко говоря, нулевую степень человека. Этот облаченный в хрустящую белую рубашку любитель послушать Малера, с томиком Библии в руках, где наугад выбранные страницы заложены садомазопорнокарточками, – в сущности, не менее страшен, чем персонажи «Молчания ягнят» или «Семи», хотя он и не практикует каких-либо специальных пыточно-интеллектуальных изощрений. Вообще, невзирая на Малера и Библию, герой Аффлека совсем не интеллектуал, более чем не интеллектуал: виртуозность Уинтерботтома как раз в том и состоит, что он сумел сделать по-настоящему интересным человека без свойств, чей пресловутый «внутренний мир» равен следам от ремня, кулачному удару в лицо, сигаретному ожогу на ладони нищего или нескольким лживым, ничего не значащим фразам. Между прочим: «Люди могли бы жить без всякого вранья. Но чем заменить вранье? Кем бы мы были без него?»
Однако вранье здесь не некий осознанный способ существования, а просто органичная часть дыхательной (или, может быть, эндокринной) системы. Герой повествования предельно отстранен от всего, что служит – либо, наоборот, не служит – предметом лжи. «Мне повезло: моя жизнь – будто кинофильм». 29-летний помощник шерифа из западнотехасской глубинки дает здесь отличное определение жизни: это – то, что просто происходит. Происходит как на экране. В аду, кстати, грешники всю оставшуюся им «вечность» принуждены смотреть «кино» про свою жизнь, в которой уже невозможно ничего изменить, как бы ты ни хотел попытаться. Но прежде чем войти в адское пламя, главный персонаж The Killer inside Me устроит еще тут, на земле, помпезный шекспировский финал, накрыв эстетскую бойню финальной огненной вспышкой.
Vlad Dracula
