«Агент Джонни Инглиш: Перезагрузка»: Рецензия Киноафиши
Британский режиссер Оливер Паркер за свою пока не столь уж долгую кинокарьеру проделал довольно странный и извилистый путь. Начав в 1995 году блистательной полуклассической-полумодернистской экранизацией «Отелло», он перекинулся – с гораздо меньшей удачей – на интеллектуальные комедии Оскара Уайльда, после чего, преодолев еще несколько ступенек на лестнице деволюции, дошел до похождений юных гопниц из школы Сент-Триниан (в российском прокате это экстрим-шоу известно под названием «Одноклассницы»). Параллельно сент-тринианским проделкам Паркер отгрохал одну из самых пошлых и вульгарных версий «Дориана Грея», изнасиловав своего старого знакомца Уайльда в пух и прах. Конечно, в перезагрузчике Джонни Инглиша уже трудно опознать пятнадцатилетней давности экранизатора шекспировской трагедии, но, по крайней мере, стиль здесь соответствует материалу, а материал вполне неплох по современным комедийным меркам.
Собственно, сам Джонни Инглиш – в переводе на русский Иванушка-англичок, близнец мистера Бина и кисломолочный брат Джеймса Бонда (своего рода мистер Джеймс Бинд) – возник как побочный плод сотрудничества Нила Пёрвиса и Роберта Уэйда, авторов всех свежих серий бондианы. Когда этой парочке интеллектуалов, зарабатывающих на жизнь изготовлением фастфуда в службе 007, а в свободное время сочиняющих проникновенные драмы вроде «Вернуть отправителю», надоело с серьезным видом расписывать дикие шпионские игры на службе Ее Величества, они придумали Джонни Инглиша. Последний, несмотря на театральный стиль Роуэна Аткинсона, получился более живым и интересным, чем гипсокартонный (за вычетом разве что свежего, неожиданно «жизненного» «Казино “Рояль”») мир бондианы.
Разумеется, в житии Инглиша, самого чудовищного и нелепого агента британских спецслужб, спародированы не одни только шпионские боевики высокобюджетного разлива. Речи тибетского учителя – явная издевка над словесным стилем мастера Йоды, над которым, правда, в последнее время не издевается лишь ленивый (взять хотя бы недавних «Храбрых перцем»). То, что происходит в финале уже непосредственно с Ее Величеством, – жесткое анархическое глумление над короной: сними Оливер Паркер эту сцену в несколько другом эстетическом ключе – получился бы уже почти бунюэлевский сюрреализм. Впрочем, и так вышло довольно неплохо. По крайней мере, вполне представительный ряд афоризмов («Я, может, про гольф немного знаю, но дубинку держать умею» (подразумевается, естественно, клюшка); «Если меня убьет швейцарец, я умру со стыда»; «Взорвал собственные ноги – вот что я называю глубоким прикрытием») знаменует тот факт, что британский юмор по-прежнему жив, невзирая на диктатуру американского пирога посреди общечеловеческой кухни.
Vlad Dracula
