«Мрачные тени»: Рецензия Киноафиши
Тандем Тима Бёртона и сценариста Джона Огаста нашел, похоже, свою фишку-изюминку – рыбный сюжет (а для христианской культуры, надо сказать, это сюжет основополагающий), причем непременно связанный с брачной тематикой. В «Крупной рыбе» одним из главных героев был сом с большим усом, выплевывавший обручальное кольцо. В «Трупе невесты» семейство рыботорговцев готовило свадьбу как трамплин для прыжка в высший свет. В «Мрачных тенях» к владельцам захиревшего рыбного промысла является предок, неупокоившийся по причине брачно-амурных перипетий, и восстанавливает пошатнувшуюся семейную индустрию наиболее эксцентрическими методами, какие только можно придумать. Подлинным венцом этой реструктуризации бизнеса служит вопрос, заданный младшим из потомков: «Дядя Барнабас, а почему у тебя на лице женское белье?»
Дабы понять, почему, в самом деле, на лице у дяди Барнабаса женское белье, следует отступить немного назад и сказать несколько слов о предыстории событий. Для российского зрителя словосочетание Dark Shadows значит не то чтобы очень много, в большинстве случаев вообще ничего не значит. Между тем сердцу зрителя американского это словосочетание едва ли не милее, чем, например, название «Семнадцать мгновений весны» – сердцу того, кто родился в СССР. Нынешняя мода на «Сумерки» лишь повторение бурной популярности телесериала «Мрачные тени» («Темные тени»), снимавшегося во второй половине 60-х – начале 70-х. Проект стартовал в 1966 году на канале Эйби-си. Это была дневная мыльная опера, по пять получасовых эпизодов в неделю, вначале без всякой мистики, но с викторианско-готическим уклоном. Несмотря на постепенно усиливавшиеся мистические поползновения, рейтинг сериала был крайне низким, шоу балансировало на грани закрытия, пока в апреле 1967 года, в эпизоде под номером 210, не появился Барнабас Коллинз, вампир, восставший из обмотанного цепями гроба. Успех оказался оглушительным: аудитория Dark Shadows достигла примерно 20 миллионов регулярных зрителей, а Джонатан Фрид, игравший Барнабаса, получал несколько тысяч писем каждую неделю, в основном от восторженных поклонниц, готовых обнажить шею в любое время дня и, желательно, ночи. По всей стране возникли фан-клубы «Мрачных теней», выпускались соответствующие комиксы, журналы и сувениры. До сих пор в Оклахоме, Питсбурге и других городах и весях Северной Америки народ активно предается культу Dark Shadows, так что фильм Тима Бёртона должен удесятерить никогда не ослабевавшую веру простых американских готов в новое пришествие Барнабаса Коллинза, который восставит их к жизни вечной в родном и уютном, обетованном гробу.
Конечно, бёртоновская версия радикально отличается от сериала Дэна Кёртиса. Во-первых, вторым – и главным – сценаристом Dark Shadows образца 2012 года выступил Сет Грэм-Смит (в миру – Сет Джаред Гринберг), автор романа «Авраам Линкольн: Охотник на вампиров», по которому Тимур Бекмамбетов снял свой новый заморский трэш-фантазм. Во-вторых, что в данном случае гораздо более важно, сам Бёртон обладает рельефным авторским почерком, следы коего мы здесь видим в полной мере. Вместе с Брюно Дельбоннелем, оператором шестого «Гарри Поттера» и сокуровского «Фауста», Тим Бёртон снял энергичнейшую готическую феерию, парадоксальный сплав сентиментальности и сарказма, излюбленной кукольной механики (с сердцем ведьмы, похожим на елочную игрушку) и рок-драйва («В юности знавал я некую Элис Купер…»). Трафаретная мистико-романтическая история переплетается с реальностью 1970-х, где на грядках бывших поместий выращиваются тыквы (без всяких перспектив превращения обратно в кареты), большая буква «М» означает уже не Мефистофеля, но «Макдоналдс», а в семьях живут домашние психиатры, по поводу которых носферату середины XVIII века может лишь предположить, что «это какой-то американский деликатес». Собственно, так оно и есть: и в социальном смысле, и в гастрономическом, ибо выполнить свою чернорабочую роль – излечить от вампиризма – психиатрия совершенно не в состоянии. Доказано супругой режиссера – Хеленой Бонэм Картер, успешно укушенной в кадре и там же отправленной на морское дно истории.
Сергей Терновский
