«Джек Ричер»: Рецензия Киноафиши

Том Круз успешно и неуклонно продвигает себя в качестве сверхчеловека «в гражданском», то есть супергероя без лишнего трико и лишнего шума. В «Джеке Ричере», им же самим и спродюсированном, Круз, играющий заглавного персонажа, чья фамилия переводится с английского как «Достигаев» (хотя и не лишена двусмысленного созвучия с Jack the Ripper), – совсем уж тихий американец, без номера социального страхования и определенного места жительства, зато с «Пурпурным сердцем», «Серебряной звездой» и «Бронзовой звездой». Превращение относительно громкого американца, заслуженного военного дознавателя в Афганистане, Ираке и на Балканах, кавалера «Сердец» и «Звезд», в тихого – объяснено вполне четко. Посмотри на этих людей в офисных сотах, говорит персонаж Круза адвокатессе в исполнении Розамунд Пайк, подведя ее к окну: разве они свободны от долгов, страха, унижения и предательства? разве американцы стали более свободными в результате многочисленных «войн за свободу», которые мы ведем по всему миру?.. Тут Кристофер Макуорри, написавший сценарий «Джека Ричера» и самолично его поставивший, наглядно продемонстрировал, на какие духовные вершины способен подняться в Голливуде умеренно пацифистский электорат Демократической партии («умеренно» – потому что, несмотря на задекларированный пацифизм, постоянно приходится снимать экшен с весомым количеством огнестрельных и рукопашных сцен: бизнес есть бизнес). Действительно, суетящимся на общем плане муравьям в офисном муравейнике военные операции в Ираке и Боснии не прибавили вольности и покоя; однако с самого начала было довольно странным полагать, что отлов четников и талибов способен принципиально улучшить социальное самочувствие клерков-трудоголиков.

Тем не менее социальное самочувствие отдельно взятого главного героя, пусть даже и разочаровавшегося в идеологии военно-промышленного комплекса, опыт пребывания в горячих точках парадоксально улучшил. Насмотревшись на американских снайперов, которые от нечего делать расстреливают собственных сослуживцев, возвращавшихся, как случайно выяснилось позднее, с группового изнасилования (тут Макуорри практически подхватывает эстафету у Пола Хаггиса и Брайана Де Пальмы), теперь уже бывший военный дознаватель становится одиноким волком – классический финт не менее классического американского индивидуализма! – одиноким, свободным и счастливым. И естественно, все это для того, чтобы положительный одинокий волк столкнулся с отрицательным, с антигероем. А вот последний здесь получился особенно нестандартным. Макуорри, как заправский Вильгельм Телль, попал в яблочко, пригласив на антигеройскую роль Вернера Херцога: человека с таким лицом – и с такой просвечивающей сквозь лицо душевной и духовной конституцией – не встретишь среди голливудских ветеранов. Это – лицо и голос старой Европы, ее закатной мудрости и обнажившихся корней. Херцогу веришь даже тогда, когда он произносит довольно абсурдный текст, демонстрируя один-единственный оставшийся палец на обеих руках: пять других пальцев были отгрызены в сибирском лагере, чтобы остановить гангрену, еще четыре – чтобы не идти в серную шахту. У его персонажа нет имени, да он его и не помнит: подчиненные зовут его «Боссом», в титрах он указан как The Zec. И хотя Макуорри на протяжении всего фильма играет со зрителем в поддавки (в стопроцентно комической сцене драки с тремя придурками в ванной это становится особенно очевидным), благодаря херцоговскому герою на экране все же проступает тень неподвластной режиссеру подлинности.

Сергей Терновский