«Люди Икс: Дни минувшего будущего»: Рецензия Киноафиши
В «Первом классе», где отец-основатель франшизы Брайан Сингер подвизался соавтором сюжета и одним из продюсеров, фигурировали Карибский кризис и доблестное советское руководство. В «Днях минувшего будущего», где Сингер полноправно уселся в режиссерское кресло, – действие и вовсе начинается на Красной площади (кстати, изрядно мутировавшей и к 2023 году уже совершенно раздолбанной роботами-убийцами, мутантами-подпольщиками и вообще всеми кому не лень), а большая политика холодной войны плавно перекочевывает в новую фазу. Магнето отбывает срок в подземной тюрьме Пентагона то ли за то, что убил, то ли за то, что пытался спасти президента Кеннеди, который сам был не то мутантом, не то, почти как незабвенный Авраам Линкольн, охотником на мутантов. Покуда американские компетентные органы пытаются то ли выяснить, то ли окончательно затуманить этот вопрос, на экране появляется президент Никсон, ибо на дворе 1973 год, то есть самое время для старых добрых путешествий во времени, при помощи которых можно всё исправить, всех вернуть и больше уже ни о чем не париться. В кадре на смену советскому руководству спешит руководство вьетнамское, идет подписание Парижского соглашения о прекращении бойни в Юго-Восточной Азии, а в ходе упомянутого подписания выясняется пикантная подробность: один из вьетконговских командиров на самом деле женщина с синей кожей и желтыми глазами. Никсон, вострепетав, объявляет войну всему генно-модифицированному сословию, которую, разумеется, проигрывает, ибо на него обрушивают сначала стадион, а потом еще и урок высокой нравственности…
Собственно, ради этого урока высокой нравственности все и задумано. Брайан Сингер пытается войти ровно в ту же воду, где не так давно побывал Райан Джонсон с «Петлей времени», созданной, мягко говоря, не без оглядки на истории про людей Икс. Только рецептура у Джонсона и Сингера совершенно разная: у первого герой, чтобы остановить коллективное уничтожение, должен убить себя в самом начале, аннулировав, таким образом, все кровавые петли времени; у второго разозленной девушке достаточно просто не выстрелить в правительственного доктора-живодера, чтобы снискать аплодисменты публики и всеобщее, ничем не омрачаемое счастье на все времена. Сюжетный ход, разумеется, не Сингером придуманный: в «Мертвой зоне» Стивена Кинга (и затем Дэвида Кроненберга) политик, олицетворявший зло, был остановлен почти таким же способом и в почти такой же ситуации; разница лишь в том, что у Кинга и Кроненберга тот, кто остановил зло, погибал, а у Сингера все идут отсыпаться после тяжелой трудовой смены по управлению временами.
Во временах, кстати, персонажи непринужденно и очаровательно путаются. Росомаха, путешествующий усилием мысли (причем, что характерно, чужой мысли) из себя-2023 в себя-1973, периодически проваливается из себя-будущего-в-прошлом в себя-прошлого, порождая все комические эффекты, связанные с амнезией и потерей ориентации. Это если не считать вневременного, всегдашнего чувства юмора: «– Вы родитель кого-то из учеников? – Надеюсь, что нет». Вообще же, лучшая сцена в фильме – чисто ироническая: чумовое танцующее путешествие сверхбыстрого юноши по имени Ртуть сквозь сверхзамедленные телодвижения участников одной смешной многофигурной композиции, состоящей из полицейских и мутантов. В любом случае, это гораздо более честная технология, чем все попытки вывезти достаточно мыльную тайм-оперу на харизме Джеймса Макэвоя и выдающемся актерском таланте Майкла Фассбендера…
Сергей Терновский
