«Меланхолия»: Рецензия Киноафиши

К Земле на большой скорости приближается загадочная планета Меланхолия, и через несколько дней должно произойти неизбежное. За это время Жюстин (роль исполнила Кирстен Данст) успевает выйти замуж и расстаться с супругом. Девушкой завладевает странная тоска, которая перерастает в настоящую депрессию. Ее старшая сестра Клэр (Шарлотта Генсбур) ухаживает за Жюстин и одновременно испытывает жуткий страх, ожидая столкновения…

Вопрос, состоится ли апокалипсис, Триер снимает еще в самом начале, открывая фильм восьмиминутным прологом, из которого становится ясен положительный ответ. Не заботясь о поддержании напряжения, он сосредотачивается на обожаемой им психологичности. К тому же, по словам самого режиссера, без обиняков повторившего флоберовскую формулу («Жюстин - это я»), идея создания характера пришла к нему во время сеанса лечения от депрессии. Поэтому перед нами одна из наиболее личных картин мэтра.

Впрочем, и здесь он верен себе: медленная камера, длинные планы, внезапно замолкающая музыка и много, много необязательных, казалось бы, сцен. Только на этот раз все для того, чтобы покопаться в этом притягательном для художника человеческом состоянии - меланхолии. Разумеется, дело тут не в психическом расстройстве главной героини - да и было бы смешно предположить, что Триер посвятил бы этому фильм. Нет, цель тут в другом, и это видно уже по начальным сценам. Жюстин мечется, то надевая на себя улыбку и целуя жениха, то сбегая с пышного торжества ради прогулки на машинке по ночному полю для гольфа. И мы начинаем видеть, что с ней что-то происходит, и вовсе не мейнстримовый сюжет о конце света увлекает режиссера. Здесь, пожалуй, можно еще раз напомнить о характере Триера, который никогда и не стоял в ряду желающих заполучить кассовую историю и т.п. Однако ограничимся тем, что скажем: художник творит на своем отдельном поле.

Итак, картина посвящена меланхолии, причем очевидно, что эта таинственная штука режиссеру, как минимум, вполне симпатична, и речь не о чем-то ужасном и фатально герметичном. Наоборот, гений Триера и попытается вытащить ее на свет и постичь.

Поэтому здесь как нельзя кстати та самая неторопливость, с которой Жюстин избавляется от того, что, как выяснилось, очень мешало ей - ненужных обязательств, буржуазной свадебной церемонии в замке мужа сестры, опостылевшей работы в рекламном агентстве. И эта демонстрация (в самом положительном, как ни странно, смысле), по Триеру, символизирует освобождение - не столько от устоев сытого капиталистического мира, сколько от ложных иллюзий и принятых правил. И вот Жюстин расстается с новоиспеченным мужем, швыряет своему начальнику слова об эгоизме и жадности - и как мини-кульминация - занимается сексом с одним из самых жалких его подчиненных - эпизод поистине показательный.

Снаружи это выглядит как тихое помешательство, но именно оно позволит героине Данст спокойно принять неизбежность, в то время как ее сестре придется очень трудно.

Клэр - это как раз-таки тот самый правильный мир, в котором все должно быть ровным и приглаженным в здравии, и в болезни. «Я хочу, чтобы все было прилично», - говорит она, даже содрогаясь перед лицом катастрофы, настаивая, чтобы вся семья собралась вместе в последние минуты. Персонажу Генсбур с ее устоями, практичностью, с мужем и сыном, замком и полем для гольфа на 18 лунок есть что терять - так Триер аккуратно помещает метафору страха смерти в одного маленького человека.

Через два этих женских характера цепочкой разворачивается еще одна метафора: создатель фильма уверен, что красота, вопреки восклицанию всем известного героя Достоевского, не спасает, а губит. Такую красоту с вечным стремлением к совершенству, облагораживанию и приличиям режиссер отвергает и вкладывает в уста Жюстин фразу, что красота есть зло. Из-за нее-то и гибнет Земля, населенная ее адептами. Ради этого момента, возможно, и снято кино: не столкновение планет интересовало автора, от которого он буквально отмахнулся еще в начале, а процесс осознания его настоящей причины.

Итак, за гламурными отточенными картинками проступает мир глазами художника - история на этот раз очень интимная, по-своему, по-триеровски трактующая миссию красоты.

Александра Подольникова