«Пианистка»: Рецензия Киноафиши
Эрика Кохут - профессор Венской консерватории и невероятно талантливая пианистка. Студенты почитают за счастье поступить к ней на курс. Казалось бы, в ее жизни нет других чувств, кроме любви к Шопену и Шуберту и привязанности к матери. Однако один из учеников Эрики, Вальтер, влюбляется в женщину, и внутренний мир героини ненароком открывается с незнакомой - и ужасной - стороны.
Разумеется, не стоит ждать от Ханеке мелодраматичную историю любви преподавателя и студента или рассказа о светлом юношеском чувстве - достаточно лишь вспомнить напряженно-кровавое “Видео Бенни” или “Забавные игры”, снятые за несколько лет до этого. То есть чувство Вальтера - самое что ни на есть светлое и радужное, какое и положено иметь в двадцать с небольшим лет. Но вот объект любви оказывается для этого совсем не подходящим - и уже в первых сценах автор дает нам понять, что за равнодушным выражением лица и интеллигентной кротостью скрывается что-то нехорошее, что, на свою беду, задел молодой человек. И вот Ханеке вместе с Изабель Юппер начинают создавать Эрику, как бы монтируя ее личность через своеобразную историю болезни - работа невероятно тяжелая.
Мы узнаем детали, которые многое могут сказать: ее отец покончил с собой, сойдя с ума, и в свои сорок героиня живет с матерью, глуповатой и авторитарной особой (Анни Жирардо), которой подчиняется беспрекословно. Нездоровый психологический климат - лишь первый тревожный симптом, и спираль раскручивается дальше.
Режиссер наделяет персонажа неприятной сухостью в обращении с учениками, и эта сухость порой идет рядом с откровенным унижением. Несмотря на это, Эрика всегда собранна и отстранена от мирской суеты: даже выходя из кабинки для просмотра порнофильмов, она невозмутима. Вуайеристские наклонности, странные манипуляции с острой бритвой и собственными гениталиями, мечты о садомазохизме - и при этом привычка засыпать рядом с мамой - очевидно, родом из детства. Пожалуй, и без помощи фрейдизма трудно было собрать более точный портрет человека с расстроенной психикой, не признающего своего расстройства.
Вальтер (Бенуа Мажимель), тем не менее, это осознает - и если то, что Эрика подсыпает битое стекло в карман своей ученицы, он растолковывает как следствие безумной страсти к нему, то после того, как возлюбленная в письменном виде предъявляет ему список своих сексуальных желаний, романтический туман развеивается окончательно. То есть ни на какую человеческую любовь Эрика не способна, и долгие неподвижные взгляды героини и ее властные попытки заставить молодого человека играть по своим правилам открывают нам эту жестокую правду.
Впрочем, сам Ханеке столь же беспощаден к зрителю - к этой перверсивной картине добавляется тема искусства - и вечный вопрос о цене таланта приобретает новое звучание. Эрика, жертва материнского воспитания и собственных подавленных желаний, - гениальный музыкант, и гениальность свою оплачивает душевным здоровьем.
Фильм-история болезни превосходно структурирован: если условная первая часть (до получения Вальтером письма) - это подробное описание симптомов, то во второй нарыв вскрывается, причем самым необычным образом. И хотя западная критика не раз указывала на его некую искусственность, прием достоин внимания. Режиссер препарирует формулу, согласно которой желаний нужно остерегаться, и меняет персонажей местами: теперь в роли униженного сама Эрика, причем унижение она ощутит физически. Сцены изнасилования героини здесь - своеобразный апофеоз модернистской мысли о том, как опасно заглядывать внутрь человеческого “я”, где творятся вещи, о которых лучше не знать, которые могут привести к тому, чего лучше никогда не испытывать. Чем не аллюзия конрадовского “Сердца тьмы”?
Вместе с тем, у темы насилия есть и другое, чисто феминистское прочтение - и в свое время он дал немало пищи для рассуждений о гендерных противоречиях и эксплуатации женского образа как сексуального объекта. Сам же Ханеке ни на одной трактовке не настаивает - и даже делает финал открытым, оставляя возможность интерпретации, что вполне в духе модернизма.
Александра Подольникова
