«Остров проклятых»: Рецензия Киноафиши
Федеральные маршалы Тедди Дэниелс и Чак Оул прибывают на остров Шаттер, где расследуют исчезновение пациентки из госпиталя для психически больных преступников. Вот только прибыв, замечают подозрительное поведение персонала и их подопечных, которые явно что-то скрывают. В процессе расследования обнаруживается еще больше странных фактов, открывающих неожиданную правду. Правду, которой противостоит не ложь, но отрицание.
Лаэта Калогридис проделала поистине титаническую работу, сумев адаптировать одноименное произведение под визуальный формат, сохранив при этом атмосферу и идею. Фильм не раскачивается долго и подробно, как первоисточник, сразу бросает в самый омут событий, оставляя аккуратные отсылки для тех, кто читал книгу. Морская болезнь или само название «Острова проклятых» в книге вроде бы логически обоснованы, но на экране подобные рассуждения оказываются неуместными. Там, где фантазия читателя требует подпитки из образов и рассуждений в черной вязи букв книжной страницы, зритель ожидает на экране готовые эмоции и краски, постепенно нарастающие в ходе развития сюжета.
Чего-чего, а красочности и эмоциональности Мартину Скорсезе не занимать. Не зря ведь его называют одним из величайших и наиболее влиятельных кинорежиссеров современности. Именно эмоции, что предоставляются в готовом виде аудитории, оказываются тем самым крючком, что так легко цепляет и уводит за собой. Прекрасная работа оператора и композитора, тонкая мимическая игра актеров и взаимопроникновение сознательного и подсознательного на экране затягивает, не оставляет в покое. Скорсезе легко играет на чувствах, как было в «Цвете денег» или же в «Злых улицах», и эту игру легко подхватывает ДиКаприо. «Остров проклятых» – четвертая совместная работа уже слаженного тандема. Первой была роль Амстердама в «Бандах Нью-Йорка», затем образ американского миллионера Говарда Хьюза в «Авиаторе», а после полицейский под прикрытием Уильям Костиган в «Отступниках».
Тедди Дэниелс не так прост из-за его одержимости собственными призраками прошлого. Они мучают его, бередят, являются в кошмарах и наяву; грань реальности истончается, а ситуация усугубляется постоянными приступами мигрени и отвратительной погодой за стенами, из-за чего лечебница оказывается изолированной от окружающего мира. И без того расшатанные Второй Мировой нервы подводят, и вот уже доктора поглядывают как-то косо, а пациенты будто смеются за твоей спиной.
Забавно, что ДиКаприо играет, по сути своей, пацифиста в фильме режиссера, отличительной чертой которого всегда было сплетение жестокости и насилия. Его персонаж – навидавшийся достаточно смертей бывший военный, следующий заповеди «не убий». При этом, он не гнушается приемами морального и психологического давления, что как-то не вяжется с его гуманистическими принципами. Почему так? Актер и режиссер раз за разом оставляют подсказки для зрителя в каждой новой сцене, которые, однако, видны лишь при повторном просмотре, другим взглядом, со смещенной осью координат после неожиданного финала. Правило четырех, странности, которые на первый взгляд могут показаться ошибками и недочетами, искаженные реальные факты, случайные фразы или же легкий сюрреализм – это те ключики, что оставляет фильм до следующей встречи, и это именно то, что делает его тяжелым для восприятия.
«Остров проклятых» полон темных краскок окружающей среды: неожиданно светлые и яркие тона вызывают резь в глазах не только у Тедди, но и у аудитории. Воссозданная практически доподлинно лечебница Эшклифф (которая, кстати, впоследствии получила развитие в приквеле-сериале), аккуратные вставки ключевых выразительных элементов, ненавязчивые отсылки и реверансы в сторону первоисточника – все это, безусловно, делает честь как команде художников (Данте Ферретти, Макс Биско, Роберт Гуерра), так и оператору Роберту Ричардсону. Здесь камера не просто пассивный фиксатор происходящего, но непосредственный участник события, это – способ для зрителя оказаться внутри фильма, внутри головы главного героя. Тяжелые и гнетущие общие планы, средние, снятые снизу вверх, резкая смена позиции наблюдателя, позволяющая в полной мере охватить мизансцену, сопровождаются тяжелым крещендо оркестра или же, наоборот, оглушающей тишиной, во время которой дышишь в унисон с персонажем.
Параллельно нам подают знакомые истины: достойны ли смерти или жизни безумные убийцы, что важнее, истина или жизнь, и так ли отличаются люди в лечебнице и вне ее. «Помните нас, ибо мы тоже жили, любили и смеялись» - гласит надпись, на которую в первую очередь обращает внимание маршал Тедди Дэниелс, едва оказавшись в Эшклиффе.
«Что лучше – жить монстром, или умереть человеком?» - вопрошает тот же Тедди Дэниелс в самом конце, на которого мы смотрим совершенно другими глазами. И именно эта фраза – то, что прочерчивает жирную линию наискось между знаком тождественности литературного источника и фильма, вдыхает жизнь во вроде бы простую экранизацию книги. Она отбрасывает в самое начало, из-за чего фильм хочется посмотреть еще раз, с другого ракурса, без конца повторяя: «Это же было так очевидно!».
Было так очевидно, что Shutter Island – не только «Остров проклятых», но и «Остров-ловушка».
Потапова Галина
