«Прорубь»: Рецензия Киноафиши
Утром, днем, вечером, ночью. Каждый день, каждый месяц, в любой сезон. Наплевав на работу, погоду и настроение; на сон, на отдых и на самих себя.
Они сидят и смотрят, смотрят и слушают… новости. А телевизор, знай, старается, развлекает. Сегодня он всем предлагает… прорубь – и люди только прорубью и живут. Куда бежит разорившийся олигарх? – Конечно же, к проруби, прятаться. Куда торопится президент? – К проруби, посоветоваться со щукой. Куда художник идет, когда хочет прославиться? – К проруби, закатить скандал. И так с утра и до вечера, с вечера до утра. А телевизор все говорит-говорит-говорит. А люди сидят и смотрят, смотрят и слушают – волнуются, переживают…
Как и любой экспериментальный проект, «Прорубь» (простите за тавтологию) прорубала себе дорогу в прокат мучительно долго. Первый раз она дала о себе знать еще осенью 2014-го, когда пьеса Андрея Родионова и Екатерины Троепольской участвовала на Фестивале молодой драматургии. Потом появилась театральная версия, поставленная Андреем Сильвестровым в Центре Мейерхольда. Что касается фильма, то его снимали почти два года – сказывалась нехватка денег, хотя бюджет и без того был минимальным. Тем не менее, «Прорубь» всё же закончили – и она попала в основной конкурс «Кинотавра», вызвав массу споров и пересудов. Однако фильмам такого рода прорваться на фестиваль гораздо проще, чем оказаться в прокате, где экспериментальное кино не очень-то жалуют.
Как бы то ни было, «Проруби» удалось добраться до кинотеатров, что само по себе уже серьезное достижение. А уж для столь экстремального артхауса – и подавно. Дело в том, что «Прорубь» - это фильм-демонстрация, фильм-протест. В том числе и против мейнстрима с его законами. Сюжет в таких случаях, как правило, оказывается на задворках – и «Прорубь» не исключение. Здесь мы имеем дело с мозаичной структурой: все «побасенки» так или иначе связаны с прорубью, хотя объединяет их вовсе не это. Целостность фильму придает то, ради чего весь сыр-бор и затевался – перед нами памфлет на телевидение, который время от времени перерастает в настоящую инвективу. Причем памфлет этот написан в стихах, что, во-первых, сильно облегчает восприятие, а, во-вторых, добавляет в картину фольклорные нотки.
Суть же данного видео-высказывания в следующем: в погоне за популярностью СМИ навязывают нам свою картину мира, подменяя существующую реальность – вымышленной. И эта вымышленная реальность (зачастую абсурдная) становится для нас важней настоящей. Грубо говоря, мы живем не собственными заботами-радостями-проблемами, а теми, что нам навязал телевизор. Светящийся четырехугольник превращает нас в зомби, причем в фильме Сильвестрова это происходит буквально: люди, сидящие перед телевизором, медлительны и пассивны, они лишены даже «права голоса» – смотрящие постоянно молчат, хотя «Прорубь» на редкость многословна. Исключение только одно: муж, спускающийся на «дно речное» за утонувшей женой. Однако ему дали возможность заговорить только тогда, когда он оказался по другую сторону экрана. Таким образом, человек обретает собственное «Я», лишь попав в телевизор. Это ли не страшно?
Впрочем, в фильме это не единственная метафора, которая может утащить нас в пучину глубокомыслия. Подобных намеков в фильме много. В нем вообще мысль первична, тогда как визуальное воплощение носит чисто служебный характер. И в этом, конечно, не самая сильная сторона «Проруби». Фильм иногда даже кажется демонстративно любительским, что тоже своего рода протест: так бывает, когда содержание важнее формы. Впрочем, от экспериментального кино совершенства никто и не ждет: от него ждут новизны приемов и необычности языка. И вот тут-то авторы немного «поскромничали»: при всей своей вызывающей «артовости» экстремально нового в фильме не так уж и много.
Тем не менее, «Прорубь» писалась и снималась настоящими фанатиками своего дела – их искренности нельзя не заметить. Кстати, в финале эта искренность становится исповедальной. И в ней ответ всем тем, кто пытается «причесать» вечно лохматого художника. «Конечно же, вы удивитесь, но мы все еще будем здесь. Когда нас попросят выйти - мир с нами выйдет весь»…. Сложно сказать почему, но в этих словах лично мне слышится что-то очень настоящее, очень живое. И это «что-то» не менее значимо, чем наивно-искреннее утверждение авторов, что Эвридику вернут на землю, как только Орфей выключит телевизор.
Вера Алёнушкина
В российском прокате с 28 сентября 2017-го года
Расписание и покупка билетов на фильм «Прорубь»
