«Кроткая»: Рецензия Киноафиши
Знаете эти пухлые сельские автобусы, пропитанные дорожной пылью и людским потом? Такие колесят по безвестным дорогам меж N-ых населенных пунктов, развозя N-ых пассажиров по их мелким делам. Из такого вышла героиня «Кроткой», которая обитает в маленьком черном доме, еле дающем отпор времени и сорнякам, работает сторожем и разговаривает ровно столько, сколько необходимо для жизни. Однажды ей приходит посылка, которую она когда-то отправила мужу, отбывающему срок за убийство. Не найдя объяснений возврата, женщина решает отправиться в тюрьму, чтобы лично передать вещи и узнать, все ли в порядке. Однако в городке, построенном вокруг тюрьмы и памятника Ленину, она сталкивается с непреодолимой стеной равнодушия, корысти, насилия и других людских пороков, массово стекшихся в эту богом забытую глубинку.
«Кроткая» Сергея Лозницы во многом продолжает посыл его предыдущей драмы «Счастье мое», где чистые души безжалостно и бессмысленно приносятся в жертву изголодавшемуся русскому обществу. Для главных героев не находится более подходящего слова, чем жаргонное «терпилы», ведь они то ли от слабости, то ли наивности, неизбежно оказываются под сапогами власти и обезумевших от беспросветной жизни людей. Так, молчаливая и безропотная Кроткая покорно следует задумке автора, который водит ее по сюрреалистическому аду, где гиперболизированы худшие реалии – начиная от Почты России и заканчивая тюрьмой. Здесь алкоголики, наркоманы и проститутки (иногда все в одном лице) живописно разлагаются, брызжа слюной и отборным матом.
Картина – бездуховное «На дне» и худшее из Достоевского. Повесть последнего стала вдохновением для «Кроткой», однако сюжетного сходства едва ли удастся найти – так как в кино не находится внутреннего противоречия и глубины характеров. В фильме мир дуалистичен до крайности, и черно-белое подается в соотношении 90/10. По форме это больше напоминает полусонный «Процесс» Кафки, где герой сам выносит себе смертный приговор тем, что неспособен пойти против системы. При этом цель режиссера – то ли мифологизировать, то ли вывернуть наизнанку реальность. Под песню «Не воровка, не шалава» Лозница большими и смелыми мазками рисует портрет постсоветской России, где каждый провинциальный городок рассекают улицы Маркса и Дзержинского, в воздухе висят еще не остывшие разговоры о ядерных атаках, а права человека кажутся жесткой издевкой. И каждое людское скопление оказывается пропитанным хамством и ненавистью, которые водопадом сочатся из каждого искривленного рта.
Что хотел сказать Лозница, родившийся в Украине, живущий в Германии? А главное, кому? Показать правду (устаревшую) российской провинции западному зрителю? Или зеркало российскому обществу? Конечно, глупо спорить, все это действительно существует. Но, похоть и боль не исключают добра, сострадания, великодушия и ума. Однако «Кроткая» оказывается каким-то неправильным ситом, которое пропускаюет сквозь себя все светлое, и демонстрирует миру лишь то коричневое, что застряло между отверстиями. Это слишком легкий путь, который по большей части только спекулирует зрительскими эмоциями, словно хоррор, пускающий кровь ради крови. Такой остросоциальный фильм-ужасов… В «Нелюбви» Звягинцева тоже не самый оптимистичный сюжет, но в его фильмах есть послание всему миру, а здесь – подчеркнуто российская безысходность, завернутая в сюр.
Из всех этих вопросов и троеточий следует, что фильм действительно задевает, являясь противоречивым и неочевидным зрелищем. Не хочется идти очевидным путем, выдавая простые и понятные определения, так что, несмотря на всю полемику, фильм стоит посмотреть, просто чтобы не перекладывать выводы на чужую голову. Тем более «Кроткая» вошла в конкурсную программу Каннского кинофестиваля-2017, и уже начала свой разбег на других престижных смотрах России.
Инна Син
