«TheatreHD: Нуреев: Его сцена — весь мир»: Рецензия Киноафиши
Творческие личности сами по себе отличные поставщики сюжетов для кинокартин. Сценаристам и режиссерам остаётся лишь определиться, каким будет этот фильм: художественной драмой или документальным триллером. И найти какую-нибудь новую деталь, чтобы сделать своё произведение уникальным. Режиссеры Джеки и Дэвид Моррисы стали обладателями редкого видео - задержание Рудольфа Нуреева и Марго Фонтейн в США за хранение наркотиков. Оно не стало центробежным для их фильма «Нуреев. Его сцена – весь мир». Но в этом двухчасовом кинотанце этот пируэт кажется одним из самых эффектных.
Этот фильм - прекрасный образец информационной документалистики. В нём последовательно и обстоятельно излагаются факты из жизни легенды советского и мирового балета. И если вы внезапно не знали о Нурееве ничего, кроме того что он был великим танцором и сбежал на Запад, эта картина - лучшее, что можно предложить на сегодняшний день. В нём есть все составляющие: обильный материал видео и фотохроники, начиная с самых первых выступлений артиста и до его последнего появления на публике, в Москве; бесчисленное количество интервью свидетелей его жизни и большие куски его собственных презентаций; некий спектакль как художественная танцевальная реконструкция его биографии. А ещё отовсюду в буквальном смысле сквозит танец. Невероятный полупрозрачный монтаж словно запирает танцующего Нуреева между слоями плёнки. И уже к середине фильма становится понятно: вот, что делает этот фильм особенным.
Британские документалисты, конечно, не удержались от некоторого сгущения красок, рассказывая о той несвободе, которая спровоцировала первый мятеж в жизни «мятежного короля танца». Но едва ли их можно за это упрекнуть. Они следуют слову, сказанному импульсивным Нуреев не в одном интервью. Авторы сами находятся под первобытными чарами его животных танцев. И с удовольствием подводят зрителей к своей второй находке - кадрам, где Нуреев репетирует работы современных хореографов – Марты Грэм, Пола Тейлора, Мюррея Луи. Правда до этого зрителям предстоит просидеть в зале добрых полтора часа. И не всё это время на экране происходит что-то интересное. Та самая танцевальная реконструкция, как бы умело она ни была исполнена, отвлекает внимание от главной фигуры и в целом выбивается из общей тональности фильма. Она слишком яркая и цифровая по отношению к плёночным записям выступлений танцовщика и даже его интервью в броских костюмах. А главное - это осознание, что ни один артист, играющий Нуреева, не станцует за него так, как это делал сам Нуреев.
В противовес этому Джеки и Дэвид Моррисы радикально распоряжаются всеми интервью, которые им давали друзья танцора. Они отказывают им в праве быть показанными. На фоне бесконечного танца звучит классическая музыка и голоса, которые наперебой признаются в любви к Нурееву, говорят о его величии и экстраординарности. Нет, конечно, это не фильм-панегирик. Сложно замалчивать сложный, даже взрывной характер героя. Сложно упустить его нарциссизм. Сложно не завидовать ему или попросту не понимать. Но общая тональность картины всё-таки мажорная. Это тот фильм, где после каждого печального факта звучит ударное «но».
Режиссёры не стали опускать эпизоды личной жизни Нуреева, в конце концов, она была неотъемлемой частью его танца. Но вместо смакования его любви к роскоши или его отношений с Эриком Бруном, они на первый план вынесли историю идеального дуэта с английской балериной Марго Фонтейн. Известный для ценителей балета факт внезапно стал основой доброй половины фильма. Из фрагментов из различных выступлений Моррисы словно собрали отдельный короткий метр, в котором можно увидеть целую жизнь: от зарождения чувства до трагического прощания. В какой-то момент создаётся впечатление, что эта картина должна была называться «Нуреев и Фонтейн», но вот Марго уходит из кадра, а действие на экране продолжается, ведь продолжается жизнь главного героя.
Возможно, для истинных поклонников балета этот фильм не станет открытием. Возможно титр «Фильм снят при поддержке The Rudolf Nureyev Foundation» - это приговор и одновременно объяснение чрезмерно восторженного тона картины. Но даже искушённому зрителю сложно сдержать восхищение при виде этого безупречного тела, которое без каких-либо видимых усилий взлетает над сценой, соединяя в одном лишь движении звериную силу и ангельскую грацию. Когда ещё задолго до финальных кадров становится понятно, почему про этого человека режиссеры хотят снимать фильмы. Ведь Нуреев не просто создавал искусство, он был им. А кто упрекнёт вас за тягу к прекрасному?
Вероника Скурихина
В российском прокате с 29 сентября 2018
Расписание и покупка билетов на фильм «Нуреев. Его сцена – весь мир»
