«Пираньи Неаполя»: Рецензия Киноафиши

Фраза о бессмертии мафии когда-то прозвучала в «Невероятных приключениях итальянцев в России». У Рязанова она была шуткой, но после «Пираний Неаполя» становится очевидным, что в реальности произносить ее можно и вполне серьезным тоном. Мафия не умирает, потому что постоянно питается свежей кровью. Чаще всего – кровью молодой.

15-летний Никола (Франческо Ди Наполи) живет в неаполитанском районе Санита - месте неблагополучном, но по-своему легендарном. Вместо сказок в детстве он слушал героические истории о крестных отцах, вместо мультиков – вживую наблюдал за тем, как его мама, владелица химчистки, платит дань местной «крыше». Это привело к тому, что единственным (и совершенно естественным) путем наверх подростку и его товарищам кажется сколачивание банды и участие в преступных делах района.

В начале фильма юные «пираньи» похищают и сжигают рождественскую елку. С этого почти языческого ритуала, который то ли символизирует прощание с детством, то ли служит отсылкой к «Повелителю мух» Уильяма Голдинга, начинается их восхождение к вершинам мафиозной иерархии. Сначала они ограбят ювелирный магазин, потом возьмутся за торговлю наркотиками, и наконец, заручившись поддержкой одного из криминальных авторитетов, получат в руки настоящее оружие. Вот тут и случится страшное: попавшие в воронку насилия персонажи уже не смогут выбраться из нее без жертв.

Фильм, два месяца назад завоевавший награду за лучший сценарий на Берлинском кинофестивале, основан на романе Роберто Савиано – итальянского журналиста и писателя, который прославился на весь мир после выхода документальной книги о неаполитанской мафии «Гоморра». Савиано подобрался к своим героям настолько близко и так подробно сумел их описать, что организация «Каморра» вынесла ему смертный приговор. В исполнение он, к счастью, так и не приведен, но за спасение своей жизни писателю фактически пришлось расплатиться свободой передвижения: с момента публикации книги он живет под охраной полиции.

«Пираньи Неаполя» продолжают начатую в «Гоморре» деромантизацию мафиозных будней, только делают это с другого ракурса. Теперь в центре внимания – подростки, буквально впитывающие главный городской миф вместе с материнским молоком. То, что красуются они не перед зеркалами, как их предки, а перед камерами айфонов, положения дел не меняет. Поколение за поколением воспроизводит одну и ту же кровавую схему рождения, служения, возвышения и низвержения.

Режиссер Клаудио Джованнези убедительно показывает, как современность раз за разом проигрывает легендам прошлого. Никола ведет свою девушку на свидание в оперу, а заработав первые деньги, тащит в крошечную квартирку громоздкую барочную мебель. При этом в школу он не ходит и вряд ли отличит Верди от Вагнера – тут суть как раз в строгом следовании неписаному кодексу, который диктует стремящемуся в доны определенную манеру поведения.

Очевидная проблема у этого ладного фильма всего одна, но зато серьезная. «Гоморра», экранизированная в 2008 году талантливым Маттео Гарроне, была картиной нарочито незрелищной – в противовес «Крестному отцу», «Лицу со шрамом» или сериалу «Спрут». Она не порицала, не превозносила и не романтизировала мафию. Ее герои бродили по Неаполю, как по лабиринту. Камера не реагировала ни на выстрелы, ни на размазанную кровь, ни на красивых женщин.

«Пираньи» колеблются между полюсами отстраненного равнодушия и восхищенного любования. Джованнези на полную катушку использует харизму и внешность молодых дебютантов (эти ребята – непрофессиональные актеры, их нашли на улицах Неаполя) и киногеничность города, по узким переулкам которого можно с ветерком носиться на мопедах. Однако он не хочет, чтобы зритель лил по его мальчикам слезы, и потому не подпускает к ним близко, держит дистанцию, не давая публике наделить их притягательными чертами Майкла Корлеоне или Тони Монтаны. Это рождает странный и вряд ли заранее просчитанный авторами эффект. Фильм, который не добавляет к уже известным сюжетам об итальянской мафии ничего нового, выветривается из памяти с той же скоростью, с какой растворяется в уличном шуме чей-то громкий окрик. Если «Пираньи» задумывались не только как развлечение, но и как предупреждение, то это выстрел «в молоко»: одни не услышат, до других не дойдет. Мафия по-прежнему живее всех живых.

Ксения Реутова