«Братство»: Рецензия Киноафиши
Пётр Волошин о военной драме Павла Лунгина.
Скандалы сопровождают «Братство» уже давно. У фильма сменились три даты премьеры: изначальное шестое декабря перенеслось на девятое мая, а после давления со стороны властей сдвинулось ещё на день. Фильм активно критикуют, обвиняют в искажении исторических событий и русофобии. Даже специальный показ «Братства» войнам-афганцам лишь усугубил ситуацию. Многие реальные участники войны якобы увидели в фильме личное оскорбление. Логично, что зритель пойдёт на фильм Лунгина в первую очередь не оценивать эстетическую состоятельность фильма, а выяснять, почему же поднялся такой хайп. И с большой вероятностью почувствует себя обманутым, ведь коренных идеологических недостатков в фильме Лунгина нет (а в кино вообще могут быть идеологические недостатки?).
В мировом кинематографе существует множество военных фильмов, считающихся общепризнанной классикой, в которых есть куда более жёсткие и неоднозначные сцены, чем всё, что может предложить «Братство». Да, в фильме Лунгина немало жестокости, несправедливости, смертей невинных. Но мы смотрим кино про войну, а любое хорошее военное кино — антивоенное.
В своём желании донести антивоенный посыл до зрителя фильм даже слишком старается. Например, в фильме есть сцена, в которой советские солдаты красят памятник с надписью «СССР — оплот мира», или же финал, в котором у одного из героев прорезался внутренний голос, решивший донести до зрителя очевидные факты про то, что между афганской войной и развалом Союза есть связь. Пока Минкульт недооценивает способность российского зрителя самостоятельно выбирать, на что и когда ему ходить, Павел Лунгин отказывает российскому зрителю в способности самостоятельно извлекать из кино смыслы. Проступки, конечно, неравнозначные, но в обоих случаях зритель будто бы выходит дураком.
Но всё же при этом непонятно, что и кого именно «Братство» очерняет. Ведь это фильм, в котором единственный негативный русский персонаж — нечистый на руку прапорщик. Да и тот не то чтобы негативный, просто он до поры до времени ведёт своё анекдотическое существование и умело (опять же до поры до времени) подворовывает. Остальные герои пускай и далеки от идеала нравственности и воинской чести, но их проступки в рамках большой исторической трагедии выглядят лишь небольшими слабостями человеческой натуры. В конце концов, на дворе — война, причём не защитная и народная, а спорная, на территории другой страны, где не совсем ясно, кто враг, а кто союзник.
Наиболее убедителен фильм Лунгина в тех моментах, когда он показывает, что для многих участников война — это работа, а часто и бизнес. Левацкий пафос фильма в том, что даже на войну проникли товарно-денежные отношения. Война как метафизическая ситуация, позволяющая хорошему человеку стать героем, а плохому — трусом и предателем (иногда — наоборот), становится дискредитирована монетой. Почти все наиболее гнусные поступки героев фильма мотивированы не обычными для войны страхом или ненавистью, а жаждой наживы. Более того, даже героизм в фильме — не более чем проявление компетентности и профпригодности.
Кстати, о профпригодности. Два наиболее ярких образа «Братства» — роли Кирилла Пирогова и Виталия Кищенко, они играют полковника КГБ и армейского генерала. Казалось бы, образы такие же клишированные, как и вороватый прапорщик, но именно эти два героя станут основной движущей силой сюжета, теми, кто делает и отвечает за свои действия.
Фильм Лунгина принципиально лишён сантиментов. Человечность героев атрофирована долгим нахождением на войне в герметичном солдатском коллективе. Поэтому в фильме даже по меркам военного кино мало женщин, они и упоминаются-то всего пару раз, а в кадре и вовсе мелькает лишь один раз невеста одного из героев, да и то в крайне неприятной сцене. У войны не женское лицо. Даже странно, что одноимённая песня Летова не попала в саундтрек фильма. Зато попали другие его композиции, и саундтрек — однозначно сильное место фильма.
Но как бы ни был герметичен мужской коллектив, того самого Братства в фильме нет. Мы привыкли к корявым локализациям импортных названий, но вот чтобы иностранное название российского фильма лучше отражало название — такое, кажется, в первый раз. На IMDb фильм назван Leaving Afganistan, «Покидая Афганистан» — и, вероятно, под таким названием он и выйдет в прокат за пределами России. И это действительно куда более правдивое название. Ведь в меньшей степени этот фильм — о воинском братстве. В большей степени — это кино о тех, кто хочет побыстрее уйти с этой войны, и о тех, кто уходит, но привык и хотел бы остаться.
Пётр Волошин
