«Годзилла 2: Король монстров»: Рецензия Киноафиши
Марат Шабаев предлагает не будить древнее зло.
В 2014 году Сан-Франциско стал полем битвы для монструозных созданий. Защитник экосистемы нашей планеты по прозвищу Годзилла пробудился от спячки и сразил парочку доисторических паразитов, попутно разрушив город, а затем махнул хвостом и был таков. Секретная организация «Монарх» уверена в том, что огромный ящер — сила скорее добрая, с чем совсем не согласны правительство и родственники погибших.
Последние и являются центральными героями второй части «Годзиллы» (после самих монстров). Семейная пара учёных Эмма (Вера Фармига) и Марк (Кайл Чандлер) Расселлы потеряли в катастрофе 2014 года своего сына, после чего разбежались в разные стороны. Эмма воспитывает дочь Мэдисон (Милли Бобби Браун) и продолжает изучать титаноподобных существ, а муж, поборов алкоголизм, проводит время, фотографируя диких волков в естественных условиях.
Спокойной жизни не предвидится — Эмма завершила работу над устройством «Орка», которое способно усмирять древних существ, и даже опробовала его на гигантской гусенице, как вдруг в неординарный научный эксперимент вмешиваются экотеррористы с пушкам наперевес под предводительством бывшего британского полковника (Чарльз Дэнс). Повёрнутые фанатики верят, что человечество — лишь угроза нашей планете, и только монструозные титаны вроде Годзиллы смогут сделать природу снова великой. Поэтому нужно разбудить всех монстров, которые ещё не проснулись сами.
Вторая «Годзилла» одновременно и третья часть киновселенной монстров MonsterVerse. Кинг-Конг, уже получивший сольный фильм с Бри Ларсон и Томом Хиддлстоном, здесь тоже упоминается, но не появляется лично — ждёт следующего года и собственного противостояния с огромным ящером. Но и без него здесь полным-полно чудовищ. Фанаты кайдзю без труда опознают, что гигантская гусеница превратится в мотылька Мотру. Вслед за ней последуют вулканический птерозавр Родан и трёхглавый дракон Кинг Гидора — давние враги Годзиллы.
Все они прекрасны, спору нет. Восхитительная пластика, дорогостоящая графика и устрашающий вид. Вполне предсказуемо, что человеческие тревоги несколько теряются на их фоне. Семейная трагедия Расселлов наводит уныние и, по сути, состоит из одних штампов — пьющий отец, мать-трудоголик и растущая сама по себе девочка-подросток. Учёные, которых снова играют Кэн Ватанабэ и Салли Хокинс, критикуют правительство и вступаются за ящера-энтузиаста. Мотивация экотеррористов сравнима с речами злодеев из киновселенной Marvel, да и посыл у них вполне себе таносовский.
Вот только какое значение имеют все эти сюжетные клише, которые меркнут перед огромной силой древних монстров? Правильно, абсолютно никакого. Вялые перестрелки-догонялки не идут ни в какое сравнение со зрелищной битвой кайдзю посреди Бостона. Диалоги, вызывающие зевоту, кажутся намного менее выразительными, чем рык огромного доисторического ящера.
«Годзилла» (2014) Гарета Эдвардса, запустивший эту киновселенную, показывал весь страх людей перед монструозным созданием, чьё тело до какого-то момента даже не показывается во всём масштабе — вот хвост вынырнул из тумана, вот пухлая ножка показалась. Это единственно верная стратегия почтительного обхождения с Древним Богом, который намного старше нас и незнаком с человеческой моралью. У титанов – свои цели и методы.
Сиквел Майкла Догерти (режиссёра культового хоррора «Кошелек или жизнь» и сценариста пары частей «Людей Икс») жертвует чувством первобытного страха, превращая чудовищ в огромные игрушки, которые пусть и начинают Апокалипсис, но всё равно остаются равными человечеству. Люди могут пытаться ими управлять, преследовать их по всему миру и рассчитывать на сотрудничество. Очевидные отсылки к Говарду Лавкрафту (древние боги, руины неизвестной цивилизации, чудовища из космоса) оказываются удобными тегами, за которыми не проглядывает никакого следования самим идеям писателя. При виде обширного бестиария персонажи и зрители должны испытывать благоговейный ужас и падать ниц. Вместо этого Годзилла становится аналогом снайдеровского Супермена — это пусть и изрыгающий огонь, но всё же спаситель.
Невыразимый ужас сменяется детским восторгом — чувство, уже знакомое по предыдущим фильмам про Годзиллу и компанию. Боги снова стали игрушками, которых удобно перемещать с одной игровой площадки на другую. Очевидно, что эпоха первобытного страха перед неизведанным закончилась на фильме Эдвардса, поэтому теперь миф превращается в организованную религию.
Марат Шабаев
