«Девятая»: Рецензия Киноафиши

В альтернативном Петербурге XIX века, где небо всегда серое и могильный холод царит даже летом, происходит серия убийств. Все жертвы – юные девушки, тела которых были обезображены: у каждой не хватает какого-то органа. За дело берется обаятельный и обманчиво простоватый следователь Ганин (Дмитрий Лысенков), оформляющий все свои действия и размышления в комиксоподобные рисунки. На подмогу ему начальство присылает хмурого офицера Ростова (Евгений Цыганов), который любит клеить фальшивые бороды и ввязываться в драки.

Куриное яйцо с пентаграммой, найденное вместо сердца в одном из тел, приводит детективов к гастролирующей по России англичанке Оливии Рид (Дэйзи Хэд). Она проводит для публики спиритические сеансы, на которых зрители видят своих погибших близких. Ганин и Ростов тоже приходят на представление – и внезапно понимают, что у иностранки, возможно, и правда есть какие-то необычные способности. А убийства тем временем продолжаются: четвертая жертва, пятая, шестая… Надежный информатор уверяет следователей, что в городе орудует сам черт.

Этот Петербург со свинцовыми облаками, грязными подворотнями и роскошно обставленными аристократическими гостиными вы, вероятно, уже видели. «Девятая» - фильм от создателей «Дуэлянта», его действие происходит в той же вымышленной вселенной, явно вдохновленной «Шерлоком Холмсом» Гая Ричи. Продюсеры у картины те же (Александр Роднянский и Сергей Мелькумов), а вот режиссер поменялся: вместо Алексея Мизгирева теперь Николай Хомерики.

К сожалению, мир, явленный в «Дуэлянте», в новом фильме предстает в скукоженном виде – возможно, кошелек за последние годы похудел не только у среднестатистического обывателя. Локации можно пересчитать по пальцам. Вот кусок колоннады Казанского собора, вот фрагмент набережной, вот Никольское кладбище, а вот парочка дежурных видов Петропавловской крепости и Исаакия. Маловато будет.

Еще хуже дело обстоит с героями. Их всего шестеро, и эта скромная цифра напрочь убивает детективную интригу: главный злодей вычисляется простейшим арифметическим действием. Мистическая составляющая, за которую, видимо, отвечали сценаристы Сергей и Марина Дяченко, выписана в лучших традициях телешоу «Битва экстрасенсов». Наделенная телепатией героиня с выпученными глазами пересказывает последние минуты жизни жертв и сомнамбулически бродит по городу в поисках места преступления.

При этом в фильме есть несколько несомненных удач. Главная из них – актер Дмитрий Лысенков, катастрофически недооцененный в большом кино. Трудно вспомнить другой такой случай, когда Ватсон оказался бы настолько ярче и многограннее Шерлока. Лысенков играет не просто участника расследования. Он тут и ненадежный рассказчик, и главный поставщик шуток, и прозорливый художник, и простодушный горожанин. Ему одним своим присутствием в кадре даже удается отчасти восполнить недостаток локальной атмосферы: Лысенков – это Петербург, и наоборот.

Очень хороша и задумка с комикс-триптихами. Историю, которую рассказывает зрителям Ганин, структурируют его шутливые рисунки с явными анахронизмами. Герой то мечтает о том, чтобы полиции выдали фонари-мигалки, позволяющие освобождать любую дорогу, то выставляет для начальника три билборда на границе Невского, то сожалеет о том, что в родном государстве жируют одни жандармы.

Во многом благодаря этим рисункам и сопровождающим их репликам сквозь ленивое повествование с вымученной детективной загадкой и неубедительной любовной линией на экране временами мерцает какое-то другое кино – то, которое то ли так и не было снято, то ли было порезано на монтаже. Его главной темой становится вовсе не умение видеть мертвых и не вопрос о том, погибнет ли девятая жертва. Здесь речь идет о миражах и видениях, о реальном и вымышленном, о кошмарах и сомнамбулических снах, с которыми кинематограф еще со времен немецкого экспрессионизма и «Кабинета доктора Калигари» справляется гораздо лучше, чем любой другой вид искусства (и уж точно лучше, чем телефейки про экстрасенсов). Почему это кино так и не родилось – вопрос риторический и, наверное, бессмысленный. Где-то в альтернативной России его прямо сейчас смотрит альтернативный зритель. Возможно, когда-нибудь мы в это время тоже попадем. Но ждать, судя по всему, придется долго.

Ксения Реутова