«Призраки войны»: Рецензия Киноафиши

Ночью, услышав треск ветвей и проснувшись посреди лесной чащи, американский солдат пытливо вглядывается в темноту. Напротив, за деревом, кажется, стоит фигура мужчины. Он наблюдает в ответ, закуривая сигару, и только огонек ее намекает, что это все явь, а не разыгравшаяся паранойя. Однако стоит моргнуть — и никого, кроме «своих», поблизости не останется. Наутро пятеро сослуживцев выдвинутся в путь и выйдут, наконец, к дороге. Удачно сбитый автомобиль нацистов был воспринят ими как добрый знак. Иначе товарищи заблудились бы, а теперь следуют точно к месту назначения, чтобы сменить наряд сослуживцев и заступить на стратегически важный объект — замок. Авиадесант выбил оттуда нацистское командование. Задача: удержать объект и дождаться своих. Работа сродни увольнительной: тепло, чистые постели, от бывших владельцев остались щедрые запасы провианта. Сдающий вахту отряд изрядно напуган и счастлив покинуть это место. Вскоре выясняется, что радио ловит не сообщения командования, а чьи-то голоса. За стенками кто-то стучит, выбивая азбукой Морзе зловещие послания. Оказывается, армия противника еще не главная угроза — в замке, кажется, заперты призраки, ищущие отмщения.

Постановщик «Призраков войны» Эрик Бресс — один из двух авторов культового «Эффекта бабочки». Формула успеха была проста: понятная мораль о роли поступков, играющих как созидательную, так и разрушительную роль в жизни, несколько запоминающихся радикальных драматургических решений — и «Эффект» становится выделяющейся из ряда себе подобных картиной, которая невольно застревает в памяти. Вместе с Дж. Макки Грубером Бресс написал и сиквел «Пункта назначения». Но за семнадцать лет «Призраки» — всего лишь вторая его режиссерская работа и первая, сделанная в одиночку. Его продолжает интересовать моделирование реальности в зависимости от принятых решений; подобные перемещения в его понимании имеют инфернальную природу, и не удивительно, что на этот раз в повествовании возникли не изощренные убийства, спровоцированные судьбой, или бытовые страшилки, а полноценные призраки. Но тот ли это проект мечты, к которому идут годами?

Концепция «Призраков» любопытна: Бресс связывает сквозь года любые войны, подчеркивая, что, какой бы ни была география, холодный ужас всегда ощущается одинаково. И несколько раз за фильм постановщик ловит подходящее для этой истории настроение. Солдаты рассаживаются у горящего камина, один из них травит байку, правда в которой фантастически жестока, настолько, что вполне может быть и реальностью. Достоинство «Эффекта» заключалось в том, что там Брессу и Груберу удавалось балансировать на грани, где страшное и уродливое воспринималось не как допущение и выдумка, а как жестокая погрешность действительности. Корневой конфликт «Призраков» также лишен человечности, впрочем, как и любая война. Но здесь Бресс не находит способа лучше, чем растянуть хронометраж с помощью однообразных клише и штампов, присущих фильмам о домах с привидениями, нисколько не деконструируя их. Ударная сила этой картины, ее кульминация способна удивить, сделать «Призраков» чуть изысканнее, чем казалось, ввести полноценную драматическую проблематику. Но при замахе на полный метр это задел для короткометражки или эпизода «Сумеречной зоны». Бывают случаи, когда творческих сил одного или нескольких авторов хватает лишь на один фильм. Учитывая, что и Грубер впоследствии не проявил себя, Бресс, вероятно, также не нашел в себе сил для новых высот. Ему все еще удаются примечательные задумки, работа с персонажами, отдельные сцены, но не более того. Впрочем, безотносительно этих факторов, «Призраки» в самом деле способны удивлять, как минимум своей развязкой.

Антон Фомочкин