«Конец фильма»: Рецензия Киноафиши

Со стороны кажется, что снимать кино про то, что ты знаешь лучше всего, то есть про то, как делать кино, – путь, ну, не слабых, но призадумавшихся режиссёров. Проще говоря: «Не знаю, о чём снимать, сниму о том, как мы снимаем кино». Такая иллюзия создаётся отчасти потому, что об изнанке киноиндустрии уже не высказался только ленивый. Во всех жанрах и с какими угодно актёрами, на многих языках, но особенно важно, когда на русском, потому что с тех пор, как с экранов прозвучала легендарная фраза о местонахождении русского кино, отношение к нему едва ли изменилось. Эта фраза оказалась хлёсткой и удобной одновременно: после неё не любить и демонстративно не смотреть отечественный кинематограф стало даже как-то престижно. И хотя реальное положение дел в большом кинематографе меняется, всегда останется кинематограф поменьше, попроще, вроде телефильмов и телесериалов, которые нужно производить в промышленных масштабах, чтобы определённая аудитория по вечерам не скучала за вечерним чаем, и которые и порождают расхожие мифы о кинопроизводстве. Именно такой режиссурой и занимается главный герой фильма «Конец фильма» Владимира Котта. И именно от такой режиссуры он начинает свой ироничный, сатиричный и где-то даже трагичный забег к финальным титрам.

«Конец фильма» – то самое кино о кино, которое мог себе позволить только человек, поработавший на разных производственных фронтах. И Владимир, снявший не один сериал, и не один «фестивальный фильм», явно знает, о чём говорит. Автобиографичность картины, впрочем, он отрицает, хотя ярчайший эпизод в самом начале, когда главный герой фантазирует, что ему переделать в сцене, чтобы отвезти фильм на «Оскар»/в Канны/Венецию/Берлин, – прямая цитата из его режиссёрской головы.

Режиссёр Митя (у него даже имя инфантильное) сбегает со съёмочной площадки сериала про ментов. Оно и понятно: зима, холод, актриса опаздывает, потому что с продюсером «договаривается», да и всей группе как-то слегка наплевать на творчество – выработка, да и только. И лишь одна она, молодая «хлопушка» Нина смотрит влюблёнными глазами в творца, который когда-то всё же выдал приличный фильм. Тут бы любой психанул. А дальше как в анекдоте: вернулся из командировки (пардон, экспедиции), застукал дочь с каким-то физкультурником, жена какая-то взвинченная и вообще у неё свои дела и планы, телефон разрывается, друзья все как один успехами хватают, и этот ещё – Фантом –постоянно что-то нашёптывает противное такое. Не жизнь, а круги ада. Которые, логично, предстоит пройти, чтобы наконец выйти из творческого кризиса или, прозрев, навсегда распрощаться с этой дурацкой работой.

Этот фильм можно попытаться уместить в жанровое определение «сатирическое роад-муви по одной человеческой жизни» и прибавить к этому щепотку абсурда. Но, как и положено современному кино, «Конец фильма» в реальном восприятии оказывается куда объёмнее своего описания. Абсурда в нём действительно хватает. Начиная от фантома, который выглядит как Марчелло Мастрояни, скрещенный с Федерико Феллини, а сыгранный вообще Егором Бероевым, и заканчивая почти мифическим уходом в некое условное пространство, эдакий Лес-между-мирами, по возвращении из которого, по идее, должна начаться другая жизнь. «Роад-муви по жизни» тоже присутствует. Субтильный и малохольный Митя в исполнении Валентина Самохина, кажется, ни на секунду не пропадает из кадра и тащит зрителя по самым своим мельчайшим приключениям. Из раза в раз доказывая, что перед нами не большой творец и человечище, а растерянный и капризный ребёнок, которого вроде как творческая среда предлагает лелеять в себе, но вот что бывает, когда с этой культивацией немного перегнули. Всё есть. Но каждая сцена, как отдельный фильм, рождает совершенно новую эмоцию и уровень симпатии. Нарративное и сатирическое в начале, в финале «Конца фильма» уже слегка раздражает уровнем абсурда и совершенным нежеланием героя трансформироваться, хотя законы кино именно таковы. Владимир Котт, который ещё появится и в небольшой роли режиссёра в своей картине, довольно безжалостно разрушает если не магию кино, то веру в то, что в кино работают умные люди. Его Митя – словно собрание всех возможных недостатков, компиляция качеств, от которых творцам киноиндустрии не помешало бы избавиться. Но при этом никакого назидательного тона. Просто вежливое хихиканье в кулачок. Мол, кто знает, тот поймёт.

Отдельное удовольствие – разгадывать киноцитаты, которые именно для этого фильма Котт наснимал от души и намеренно. Главный герой мечтает быть как Феллини, Владимир расписывается в любви к Ридли Скотту, иронично цитировать Тарковского и вовсе уже стало правилом хорошего тона. «Конец фильма» – киноманская головоломка, в которой найдётся место даже цитатам из тех фильмов, которые вышли уже после окончания съёмочного процесса (картина год лежала в ожидании окончания карантина).

Логичный вопрос: а зачем тогда этот фильм всем вам, кто не работает в кино и не пишет о кино? Магию он и правда подламывает. Напрямую весёлого в нём мало. Так о чём же таком полезном оно говорит со зрителем? Да о взрослении – моральном, разумеется. Как раз о том, что внутреннего ребёнка нужно дозировать, чем бы ты ни занимался. И о том, что творческое начало не любит, когда на него забивают. Не в смысле, ребята, давайте все работать за бесплатно, но на самореализацию. А в смысле, что надо выбираться из ступора беспомощности, а не опускать руки, надеясь на кого-то постороннего. Это фильм о самостоятельности и самосознательности, если хотите. Но самое главное, что «Конец фильма» может быть вообще не об этом. Ведь это всё интерпретация отдельно взятого обозревателя. А вы точно можете увидеть в этой картине что-то своё.

P.S. Кстати, Фантом тоже не обязательно Мастрояни. Но определённо одна из лучших ролей Бероева.