«Любовь, страх и ненависть»: Рецензия Киноафиши
Леонард Коэн и Уильям Шекспир встречаются в остроумном кино о смирении и смерти.
В 1977 году Леонард Коэн, водивший дружбу с Бобом Диланом и Алленом Гинзбергом, выпустил свой пятый альбом Death of a Ladies’ Man («Смерть дамского угодника») – нетипичную для своего стиля пластинку, одной из центральных тем которой стал секс. Лирический герой из строк Коэна, которому на тот момент самому было уже за сорок, осознавал свою приближающуюся старость и из беззаботного дамского угодника из песен Suzanne и So Long, Marianne из ранних альбомов трансформировался в постаревшего ловеласа с наклонностями вуайериста из композиции Paper Thin Hotel. Эта краткая музыкальная справка не столько щеголяние познаниями в культуре битников, сколько попытка объяснить, почему полученное фильмом в российском прокате название «Любовь, страх и ненависть» уже на уровне наименования рушит задумку режиссера фильма Мэтта Биссоннета – в действительности картина заимствует название у вышеупомянутого альбома Коэна, причем не просто так.
Преподаватель из колледжа в Монреале по имени Сэмюэл (Гэбриел Бирн) на протяжении всей сознательной жизни бесстыдно ухлёстывал за всеми симпатичными женщинами и не расставался с бутылкой. Каким-то чудом ему все же удалось обзавестись семьей, хотя выдающимся мужем и отцом он, очевидно, никогда не был. Тем не менее уже в преклонном возрасте Сэмюэлу изменяет его вторая жена, а выпивка по-прежнему остается единственной подругой, не отвернувшейся от него. Ни с того ни с сего он начинает видеть странные вещи: своего давно скончавшегося отца, с которым он еще и беседует; женщину-бодибилдера с тигриной головой и следующую за ним по пятам смерть в ее каноническом образе – с косой и в черном балахоне. Будучи слегка обеспокоенным галлюцинациями, Сэмюэл обращается ко врачу и узнает, что, вопреки его скептицизму, стабильно употребляемые 39 алкогольных напитков в день все-таки повлияли на его здоровье: у него обнаруживается опухоль головного мозга. Теперь ему нужно понять, как в крайне сжатые сроки успеть подлатать отношения с семьей и написать книгу, о которой он грезил чуть ли не всю жизнь.
Совсем нетрудно заметить параллели между условным «сюжетом» альбома Коэна и историей Мэтта Биссоннета: герой находится на пороге старости, но все еще цепляется за былую славу героя-любовника. Жизнь давно ушла далеко вперед: дети выросли и теперь сами с трудом входят в роли взрослых, бывшая жена вновь выходит замуж, а он по-прежнему вещает с кафедры о чужом творчестве, так и не сумев написать ни одной собственной строчки. Кажется, образ молодого Сэмюэла из прошлого – это все, что остается в жизни главного героя: отсюда его мальчишеский флирт, богемные шарфы и кольца. Кастинг Гэбриела Бирна на роль Сэмюэла оказывается фантастически верным решением, потому что его обаяние, юношеское озорство в глазах и обворожительная ухмылка при пусть и слегка «выцветшей» красоте невероятно органично ложатся на его персонажа. Поэтому так легко поверить, что когда-то он был дамским угодником, хотя ни в воспоминаниях, ни в разговорах героев не всплывают подробности его бурной молодости.
Любовь Мэтта Биссоннета к творчеству Коэна уходит довольно далеко в прошлое: в 2002 году он снял фильм Looking for Leonard («В поисках Леонарда»), где главная героиня читала «Прекрасных неудачников» (их же, к слову, читает одна из героинь «Любви, страха и ненависти») и мечтала однажды встретить их автора и сбежать с ним в новую волнующую жизнь. Отсюда и использование музыки Коэна в качестве саундтрека, причем в эксклюзивном порядке – песен других исполнителей тут попросту нет. Но в таком плотном потоке почитания музыканта неожиданно находится место и гамлетовским мотивам – Сэмюэл начинает общаться с отцом, который умер, когда главному герою было всего 16 лет. В первую «встречу» они шутливо вспоминают, что Гамлет не то видел призрака отца, не то сошел с ума, что вообще-то станет для Сэмюэла пищей для размышлений в контексте собственного самочувствия. Призрак или нет, но беседы главного героя с мертвым отцом, возможно, лучшее, что есть в этом фильме. Несмотря на, казалось бы, мрачность самого концепта разговоров с мертвецами, в действительности они особенно увлекательны, потому что балансируют между обсуждением суровых реалий жизни и шутливым и остроумным ключом, в котором о них говорят. Кроме того, они становятся подсказками для понимания того, что на самом деле происходит с главным героем: все-таки не просто так отец не может ответить ему на вопросы, ответы на которые Сэмюэл сам не знает.
Тем не менее синтез Шекспира и Коэна не единственное неожиданное сочетание в фильме. Он начинается как драма, за которой следует комедия, создающаяся за счет сюра (попойка Сэмюэла с монстром Франкенштейна, например), а за ней – мелодрама, когда у Сэмюэла, вернувшегося на родину в Ирландию, завязываются отношения с молодой девушкой. Они танцуют на обрыве в изумрудных полях, гуляют по безлюдным пляжам, а пока он пишет свой роман, она самозабвенно читает готовые части рукописи. Внутреннее чутье подсказывает, что конец идиллии неизбежен – так оно и происходит, и тогда повествование циклично возвращается к драме. По ходу дела возникают совсем уж неожиданные вкрапления музыкальных номеров в исполнении главных героев, и появляется ощущение, что Биссоннет сделал слегка дикий жанровый микс, в котором вместе все составляющие тем не менее смотрятся органично. В конце концов здравомыслие Сэмюэла почти до последнего остается под вопросом, чем можно объяснить и такую смелость режиссера в обращении с жанрами, ведь мир вокруг героя зритель видит его же глазами.
В строчке из песни Коэна Paper Thin Hotel («Отель с тонкими, как бумага, стенами») кроется мысль, которую Сэмюэлу рано или поздно приходится принять: «I heard that love was out of my control» («Я услышал, что любовь мне больше неподвластна»). За то непродолжительное время, что у него осталось, он уже не станет образцовым отцом, не сотрет из прошлого все измены и не наладит второй брак. Фильм Мэтта Биссоннета хотя и говорит в первую очередь о смерти и почти нулевых шансах оставить после себя все в лучшем состоянии, чем до тебя, тем не менее абсолютно не мрачный. Легкость и ирония, с которыми он это делает, задают меланхоличный, но уж точно не трагичный тон. «Любовь, страх и смерть» подойдет тем, кто предпочитает неторопливое кино, говорящее о сложных и часто замалчиваемых темах с непосредственностью и остроумием.
