«Меньшее зло»: Рецензия Киноафиши
Четверо в кухне, не считая зрителей.
Виктор Шамиров вернулся. Не то чтобы он уходил, конечно. Но важно, что после большого коммерческого проекта и сериала чуть поменьше, но который выходил на известной платформе, постановщик возвращается к своему фирменному стилю и доказывает, что он до сих пор один из лучших в жанре тихого разговорного драмеди. Может, потому, что, кроме него, никто и не рискует. А может, потому, что все эти его «неловкие песенки», как кокетливо и одновременно скромно Шамиров называет некоторые свои проекты, ему действительно удаются исключительно хорошо. Простые житейские ситуации, интеллигентские, но не заумные диалоги, выверенный антураж, чтобы ему тоже было что добавить. Это как началось со времен курортных «Дикарей», так и продолжается сейчас, в новом фильме «Меньшее зло».
В некий город Н, где живет творческая, но не чрезмерно, семья из Полины Агуреевой и Алексея Розина, из Москвы возвращается их старый друг, Виктор Добронравов, в говорящей, даже кричащей футболке с надписью Flying Men. И вот они встречаются в стильно отремонтированной квартирке первых, ветреный друг приводит с собой малознакомую (и ему, и зрителям) Юлию Гревцову. Так запускается цепная реакция событий, которые по большей части и не события вовсе, а диалоги с постоянными переменными. Потому что персонажи постоянные, но они регулярно между собой меняются собеседниками. (Вялая попытка скопировать разговорный стиль Шамирова, который в первую очередь – драматург.)
Если окинуть взглядом всю авторскую фильмографию Виктора Шамирова, кажется, что сквозной вопрос, который он задает зрителям из картины в картину, лежит на поверхности. Это вопрос «что для вас счастье?». Ну и побочные – где его найти, как его распознать, не упустить и как счастье одного соотносится со счастьем другого? Последний пункт становится основным в «Меньшем зле». Ведь даже само название сообщает зрителям о том, что правильного выбора и приятных тем в фильме не будет. А будет игра в пятнашки с парой неизвестных, из-за которых зрителю должно стать неловко: ведь, получается, мы, наблюдатели, знаем больше остальных в этой комнате. Видим полную картину. И это нам, а не им решать, что в предложенной ситуации будет меньшим злом. Для них, для других. Но есть ли у нас на это право?
Шамиров любит поставить зрителя в неудобное положение, предложив эту свою вечную бытовую игру в правду вместо фантазий: а что бы я сделал на месте супергероя и повернул бы я в тот опасный и темный поворот, как герой каждого второго ужастика? Именно поэтому его фильмы одинаково обожают и ненавидят. И у «Меньшего зла» есть все шансы на такую же сильную эмоциональную реакцию. Потому что это неудобное кино, неудобство которого изящно сглаживает домашний уют хозяйской квартиры и комичное поведение героини Гревцовой.
Хотя вот тут вопрос, для кого это поведение комично. По факту срисованный с современных «осознанных» и «свободных» людей образ – это как раз тот самый голос, который взрослые в себе заглушают, потому что они же взрослые. И даже инфантильный в большинстве своих поступков герой Добронравова тоже использует глушилку, потому что ему неприятно, когда что-то причиняет ему дискомфорт. А персонаж Гревцовой словно соткан из неудобств и испанского стыда. И получается, что, с одной стороны, введя его, Шамиров опровергает свои же собственные слова о том, что он снимает «архаичное, немодное кино», потому что современности и модности (но не в том смысле, как в «Содержанках») тут хоть отбавляй, а с другой – остается в своей стилистике работы даже не с архетипами, а с собирательными образами. Ведь он каждого своего героя начиняет полным набором животрепещущих стереотипов, которым находит объяснение и применение в современной и в то же время вечной жизни.
Так, повеса Добронравов проговаривает все страхи повес, которым уже не 35 и они даже соприкоснулись с тем, что называют настоящей любовью, но все равно не могут остановиться – слишком закрутились шестеренки их повесочной жизни. Виктор в этой роли лекок и далек от ролей разного рода военных, которых переиграл в последнее время. Полина Агуреева – голос женщин 30+. И хотя ее брак не назвать типичным по первичным признакам, чем дальше нас впускают в ее семью, тем больше становится понятно: типичность не в том, кто в доме моет посуду, а в самом проживании этой совместной жизни с человеком, к которому ты слишком привык. Но, пожалуй, самым интересным перевоплощением тут можно назвать Алексея Розина. Крепкий мужчина, которого все запомнили по жесткой «Нелюбви» Андрея Звягинцева, уже не раз играл других крепких мужчин. Тут актер показывает, каким мягким, тихим и сомневающимся он может быть. И сколько нежности и рефлексии скрывается под этим довольно брутальным образом.
Ну и, конечно, тут есть квартира. Шамиров любит запирать своих героев за столами и в четырех стенах, чтобы это выглядело, с одной стороны, по-житейски, а с другой – как будто бы им некуда бежать. Ведь если про их разговоры и проблемы снимают кино, значит, они уже дошли до той точки, когда придется проговорить все до конца. Квартира, в которой собирается дружеский квартет, похожа на них самих. Она эклектична, но очень четко зонирована, чтобы было понятно: вот в этом углу место одному, а вот этот угол больше подойдет другому. Поэтому буйные белые цветы соседствуют рядом с лофтовым кирпичом, а хайтек-уголок работника IT сосуществует на контрасте со стильной, но невыносимо уютной и теплой кухней. В этой квартире не хочется жить. С нее хочется снять некоторые приемы для будущего ремонта, но вписать себя в это пространство едва ли получается. И финальный ход в духе Педро Альмодовара (который так же невероятно работает с пространством жилья в своих картинах) сообщает, что, в общем-то, не для жизни она задумывалась. А для того, чтобы четверо персонажей разыграли перед почтенной публикой такой простой непростой спектакль. И им это удалось.
