«Синдром»: Рецензия Киноафиши
Оксана Акиньшина и Кирилл Кяро в фильме, в котором осколки воспоминаний захочется собрать воедино, как кубик Рубика.
Под музыку, напоминающую тревожные ноты из «Очень странных дел», мы идем по дождливой улице, где ссорящаяся пара обменивается пинг-понгом претензий. Оказавшись в машине (за рулем она), они продолжают ругаться. Ей не понравилось, как он вел себя на выставке ее картин, а его раздражают ее жалобы. Он не любит искусство, она ненавидит, что он вечно на работе. Она хочет ребенка, он — нет. Кульминацией этого страстного спора становится страшная авария.
Склейка. Маша (так зовут нашу героиню) просыпается с сотрясением мозга и частичной потерей памяти. Первое, что ее интересует, — как муж. Доктор сообщает ей, что Кирилл в порядке, у него всего лишь сломана рука и осталась пара ссадин. Тогда она рвется домой и обнаруживает там идеальную версию супруга. Он окружает ее заботой, просит прощения, ведь это он был за рулем (внезапно), и хочет измениться. Тогда Маша понимает, что они оба переживают посттравматический синдром, и она совсем не против, чтобы муж навсегда остался таким же чутким. Хотя отчасти это ее и пугает.
«Синдром» — психологический триллер Антона Борматова, снявшего криминальные драмы «Чужая», «Околофутбола», а также детективный сериал «Подкидыш». Над сценарием работала Ирина Накарякова («Спроси Марту», «Территория») при участии Антона Борматова. Главных героев воплотили Оксана Акиньшина и Кирилл Кяро. Режиссер рассказал, что был рад работать с артистами «в хорошем смысле въедливыми», которые «глубоко копали в плане истории своих персонажей». Хотя, пожалуй, актерам главных ролей это удалось заметно лучше, поскольку второстепенные герои (доктор, подруга и мама Маши) получились скорее двухмерными персонажами-функциями.
Картина Антона Борматова высказывается на тему, редкую в отечественном кино, — исследование посттравматического синдрома. Главная героиня — неоднозначный персонаж. По ходу развития сюжета она то раздражает истериками, то вызывает сочувствие, то умиляет своей нежностью, то пугает хладнокровием и путаными мыслями. Отношение к Маше у зрителя будет постоянно меняться, но почти сразу становится ясно, что мы смотрим эту историю ее глазами, находясь в подсознании ненадежного рассказчика.
На создание эффекта затуманенного сознания работают интересные визуальные приемы. Как, например, в сцене, в которой грузовик будто бы врезается в героиню в душе. Кроме того, Маша видит повторяющийся символический сон, в котором каждый раз теряет дочку. В поисках ребенка она бегает одна между бизнес-центрами и смотрит по сторонам, но вокруг нее остаются только вращающиеся смазанные пейзажи. В конечном итоге потерянной оказывается сама Мария, которая не смогла наладить диалог с отцом, мужем и даже с собой.
Картина вцепляется в зрителя, устраивая ему эмоциональные качели, и ослабляет хватку лишь в конце, когда героиня приходит к душевному спокойствию, ужасающему и в то же время трогательному. В начале, помимо музыки, создающей напряжение, к неизбежной автокатастрофе приближают быстрый темп речи героев и резко меняющиеся ракурсы, ускоряющие динамику нарратива. При этом кадры с большим городом в огнях и мчащимся дорогим авто визуально напоминают похожую сцену из «Духлесса», где тоже был герой-эгоист, помешанный на деньгах, но претерпевающий сильнейшую трансформацию (в которую, кстати, тоже верится с трудом). В этом фрагменте сразу становится ясно, что режиссер погружает нас в чьи-то мысли. Кинокамера периодически стремительно вылетает из машины, но мы продолжаем слышать диалог Маши и Кирилла. И конечно, это глазами жены мы видим мужа почти демонической фигурой.
«Синдром» — это история разрушающегося брака, в котором супруги, художница и бизнесмен, не способны найти общий язык (не вполне ясно, как они вообще могли сойтись). При просмотре сразу вспоминается «Исчезнувшая» Дэвида Финчера — фильм, который в триллерной обертке рассказывает историю одного брака с его идеальным романтическим вступлением («демоверсией лучшей жизни») и устрашающим исходом. В фильме Борматова нам тоже предстоит разгадывать загадки о том, искренне ли муж раскаялся или это странная игра воспаленного разума. В обоих фильмах катастрофа становится метафорой разрушения человеческой психики из-за нелюбви. Диалоги правдивы и изобилуют узнаваемыми репликами вроде «Ты видишь только то, что я не делаю, а что делаю — не видишь» и знакомыми претензиями от мужа, который «вкалывает на работе, а потом и дома выслушивает». «Синдром» — большой шаг вперед для сценариста и режиссера, которым удалось перевернуть культовый триллер и при этом не скатиться в скучные повторы.
